Они хотели, чтобы я проговорился.
Чтобы признался, чего загадал,
— Что ты написал в записочке деду? —
Пытал отец, с лицом скучающего чекиста,
Который делает вид, что и так знает
Пароли и явки, а твои показания —
Просто формальность, нужная тебе
Гораздо больше, чем его ведомству.
Это и было самым подозрительным,
И я понимал, что ни в коем случае
Нельзя сдаваться. Вот уж фигушки.
«Дед, дорогой», — думал я про себя. —
«Не знаю точно, что они затеяли,
Но я — могила, я пойду до конца,