Я пью за усача из старой мелодрамы,
Чья нежность — горяча, и жаден страстный рот,
С похмелья он сплеча, за честь прекрасной дамы
Соперника убьет, а может — сам умрет.
Тут некому бутыль ударить острой шашкой,
И некому смеясь плеснуть в хрусталь вино.
Таких и след простыл: подобные замашки
Лишь на страницах книг и, как сейчас, — в кино.
Он смотрит так тепло, не видя толстой ведьмы,
Он тянет сквозь стекло мерцающий бокал…
Не будем за грехи, веселый мой, гореть мы:
Вся жизнь моя — стихи и нудный виртуал.