… И вот, когда он поднялся с земли и увидел, что крылья его сломаны, он понял — больше ему не летать.
Крылья лежали в стороне.
Они были как чужие.
Но если болело, значит, свои?
Небо тоже казалось чужим.
Оно висело над ним — высокое и равнодушное.
Но если он его видел и чувствовал — значит, оно было еще с ним?
Крылья были как чужие.
Чужим казалось небо.
И уходила все дальше и дальшше та, которая отняла у него небо и крылья.
Она ушла и исчезла,
словно ее никогда не было.
Но в воздухе плавали слова…