В пиджаке потёртом, в старых кедах,
В переходе старичок стоял.
Он для тех, кому отцом был, дедом,
Вдруг совсем, совсем не нужен стал.
Эти руки, что сейчас в волненьи
Шапку рванную, с позором, теребят,
С нежностью качали в колыбели
Своих деток, а затем внучат.
А теперь натруженные руки
Собирают то, что подают,
Потому что собственные внуки
Не нашли для дедушки приют.