Ты полюбишь меня. Ты однажды полюбишь меня.
Безо всяких причин. У любви не бывает причины…
Свет меж шторок задёрнутых тонким ножом перочинным
вскроет, будто письмо, твоё утро. И станет менять

всё, что раньше казалось таким неизменным и важным.
И окажется вдруг, что по морю грядущего дня
твой, такой одинокий и хрупкий, кораблик бумажный
не имеет ни шанса до счастья доплыть без меня.

Мы влюбляемся в тех, кто любить не умеет.
Кто поманит, но позже обманет и бросит.
После память о них, драгоценной камеей
приколов на груди, дольше вечности носим.

Им прощаем, что вскоре не вспомнят и кто мы,
для другой становясь искусительным змеем…
Разве мы виноваты, что сердцем ведомы
и влюбляемся в тех, кто любить не умеет?

Когда тебе слегка за тридцать
и возраст твой совсем не в моде,
так остро хочется влюбиться
в того, кто вовсе не подходит.
Светло уверовать и слепо
в любовь без фальши и обмана,
чтоб с дней счастливых хрупкий слепок
носить на донышке кармана.
И вынимать от близких втайне,
когда никто не замечает,
и вновь подробности свиданий
украдкой вспоминать ночами.
Шутить с огнём, играть словами,
и распинать, и распинаться…
… показать весь текст …

Оседает тумана взвесь.
В сонных ветках блестит роса.
Перламутром покрытый весь
дремлет в сумерках ранних сад,
по-осеннему гол и пуст,
по-ноябрьски сер и стыл.
Хризантемы поникший куст
над дорожкой склонил цветы.
И не дрогнет от ветра лист,
не скользнёт меж цветками луч…
Сизый сумрак вечерний мглист.
Сад уснувший и нем, и глух.

«Ну надо же, какой удачный снимок! -
найдя в альбоме, похвалить спешат. -
Ты тайной здесь полна необъяснимой
и так невероятно хороша!»

И, всякий раз, невольно отчего-то
глаза вдруг застилает пелена…
Никто не знает, что на этом фото
ещё была в тебя я влюблена.

Ты посмотришь в глаза, ты обнимешь за плечи
и как будто бы ветра подхватит поток.
Ненадолго становится чуточку легче
и неважно почти, что случится потом.

Отступает тревога… Но, верно, недаром
мысль о том иногда мне приходит на ум,
что хотя мы и вместе, но вряд ли мы пара.
Что один плюс один не равняется двум.

Напиши мне, пожалуйста.
Просто так, без причин.
На погоду пожалуйся,
о дождях поворчи.
Что под старой скворешнею
сад заброшенный пуст
и листвой побуревшею
заметает тропу.
Мол, метался над кронами
снега первого рой.
За гераньками скромными
в заоконье серо,
что и глянуть не хочется
из-за тонких гардин…
… показать весь текст …

О, этот свет, плывущий из окна,
спешащий синим по углам разлиться,
пыльцой на кожу оседает к нам
и делает таинственными лица.

И вот я, та, с кем ты сто лет знаком,
задев тебя в потёмках юбки краем,
тебе кажусь пришелицей, на ком
твой взгляд с недоумением замирает.

И ты глядишь пытливо мне в глаза,
волшебной пряжей сумерек окутан,
как будто собираешься сказать,
мол, незнакомка, ты взялась откуда.
… показать весь текст …

Как юности мгновенья пролетели!
Их не вернёшь — моли или камлай.
Я, молодая в постаревшем теле,
всё вглядываюсь в злые зеркала.

Дивлюсь непоправимому урону…
За лёд в глазах, за иней на висках,
за то, что душу зимний холод тронул
спросила б я… Да не с кого взыскать.

Ты мне никто и я тебе — никто.
Наверное поэтому, мой милый,
не попадает сердце сердцу в тон,
хотя тела друг друга истомили.

Встречаясь, мы, от страсти чуть дыша,
губами губ касаемся… Да только
душе не открывается душа,
не тянется душа к душе нисколько.

Изнанка этой истины простой
тебе и мне давно понятна втайне:
ты мне никто и я тебе — никто.
Мы вряд ли друг для друга кем-то станем.

Так хорошо с утра. И в ранний этот час,
когда из окон свет плывёт полоской синей,
когда на стёклах их цветами стынет иней,
мне хочется весь день лишь слушать и молчать.
Всё хорошо, мой друг. Ещё и потому,
что ночью выпал снег и сад укутал шалью
и шорохи в углу нисколько не мешают
уютной тишине, разлившейся в дому.
Там кошка в полутьме, блестящей, будто шёлк,
и мягкой, точно пух, котёнку моет ушко.
И тикают часы настенные с кукушкой…
И от того ещё, наверно, хорошо,
что топится камин, что в нём дрова трещат.
И больше ничего не надобно для счастья.
… показать весь текст …

Уж совсем, казалось, отпустило…
Но во сне нет-нет да и встревожит
привкус абрикосовых пастилок,
сладкий аромат на тёплой коже.
То, как летний день летел на убыль,
как кармином запад был расцвечен,
как твои горячечные губы
целовали руки мне и плечи,
как лучи к ногам ложились косо…

Нам не стоит вспоминать про это —
ни про пастилу из абрикосов,
ни про поцелуи, ни про лето.
… показать весь текст …

Бывает так, что от взглядов ласковых,
от мимолётных касаний тел
обычный день заиграет красками —
и роем бабочки в животе.
И станет важным вот это, тайное,
а всё другое уже не в счёт.
И кроме бабочек и свиданий ты вообще не думаешь ни о чём.
И голова от волненья кружится,
и страсти вертится пёстрый вихрь.
И вряд ли вспомнить ты удосужишься,
как век недолог такой любви.
Она, что в небе звезда излётная —
да удержи-ка её поди…
… показать весь текст …

Нет, она не погубит тебя и меня…
Сердце, хоть и саднит, но цело, не разбито.
Нам, мой друг, ничего не придётся менять
в устоявшихся жизнях с налаженным бытом.

Но скажи, отчего, в этот пасмурный день
проходя напоследок пустынной аллеей
и стараясь друг другу в глаза не глядеть,
мы о том, что пред ней устояли, жалеем?

В веренице лет, в перекрестьях улиц
мы опять не встретились. Разминулись…
Где повдоль дорог фонари слепят,
не узнав друг друга, прошли опять.

В спящем парке, осенью опалённом,
на тропинках узких под сенью клёнов
сердце сердцу вновь не попало в тон,
будто сглазил кто. Будто проклял кто,

но, лишь синим окна закрасит темень,
мы идём, мой милый, тропами теми,
где сквозь ветки лунная вьётся скань,
ты — меня искать, я — тебя искать.
… показать весь текст …

В который раз стою на перекрестке,
а сколько их осталось за спиной!
И вновь в протяжном ветра отголоске,
в заката угасающей полоске
я угадать пытаюсь жребий мой.

Здесь снова мне сломать привычный путь.
Направо ли? Налево ли? Не знаю…
Здесь, выбрав путь, куда мне повернуть,
что мне исправить, что перечеркнуть,
собрав все силы, снова зашагаю.

Расправив плечи, бросив взгляд назад,
я к новым берегам и к новым странам,
… показать весь текст …

Вот заплакать бы тихо, без всхлипов.
Без надрыва — светло и по-детски.
И сквозь слёзы в знакомые липы
будто в новое что-то вглядеться.

И бродить по дорожкам без цели…
Блики солнца, от ветра качаясь,
словно бабочки жёлтые, сели
на лиловых цветах иван-чая.

И не верить, что стала иною
жизнь моя и что в искорках пыли,
дням на смену, где был ты со мною,
времена без тебя наступили.

Вот серый камень у обочины,
похожий издали на птицу…

Нам, лишь друг другом озабоченным,
должны, наверное, проститься
и тайная любовь — отдушина
одновременно и вина —
и бесконечно равнодушная
жестокость к тем, кто любит нас.

Когда сгорела в ревности огне любовь,
незащищенная от бурь,
один лишь раз тогда хотелось мне переписав,
перехитрить судьбу.

Когда распалось «мы» на «ты» и «я»,
я перестала верить в миражи…
Мне вдруг открылась тайна бытия:
Любовь сильней, чем смерть.
Длинней, чем жизнь.

И я стояла Мира на краю,
сжимала в пальцах хрупкий Мел Судьбы.
Спасти пытаясь призрачный союз,
… показать весь текст …

Кто Вы? Кто Вы, мой случайный?
Я Вас не ждала.
Отчего у Вас лучами
сеточка у глаз?
Почему в их стылой сини,
в самой глубине,
будто льдинки или иней
чудятся на дне?
Много было разных взглядов.
Жизнь пуста на треть…
Для чего теперь Вам надо
на меня смотреть?

Но лишь Вы из всех знакомых
… показать весь текст …