Скажи, мой ангел, зачем мне крылья, когда так больно их рвут на части?
Ведь небо, ангел, не любит ссыльных — какой бы ни был ты раньше масти.
Глотнувший осень — способен верить, способен выдохнуть эти строки.
А люди, ангел, порой как звери, но вряд ли зверя влекут пороки.
Бежать — возможно, но бесполезно. Февраль забудет свои привычки.
Я сломлен, ангел. А мир мой — бездна. Из бездны бездну — попробуй, вычти.
И я бы падал, но падать скучно и скучно пачкать соленым воздух.
И даже ветер скулит беззвучно, когда изрежет себя о звезды.
Напьемся, ангел? Потом построчно — в чернила все, что таили крылья.

Мне снится небо. До боли точно. И я забуду проснуться ссыльным.

Здешняя боль не поместилась в строчку. Здешняя правда — выросший, но дурак — взял и забанил главное в «одиночку». Верность тоске. По выходным — кабак. Что ты хранишь не у себя в заначке, оберегая словно дороже благ, словно ничейный парус так верен мачте, что без него ты снова безбожно наг.

Прошлое давит с шепота в полный голос, не отключаясь ночью. Прямой эфир. Жизнь — это плоскость или сплошная полость, сборник иллюзий, что изнутри травил. Утро разбавит горечь безвкусным чаем, чуть горячее то…
… показать весь текст …

И когда я опять научусь дышать, не в угоду маме и прочим лицам, тем которым, не наплевать и которым еще (и уже) за тридцать. Избегая всех общих тем, без которых так просто падать. Согревая ненужность тел длинной ночью в чужой тетради. Отрекаются не любя, если любят — к чему «стоп-краны», ломкость битого «Ну, пока», составление диаграммы, на которой и ты, и я. Точка точкой, курсив курсивом. График классный, ровны поля. Хочешь жести — залейся пивом. Выпадая в осадок от выпадения лишних строчек, я рисую, пишу в блокнот, а на месте пробела прочерк. А заместо тебя — пустота. Поглощающая и живая. Я училась дышать без тебя, только зря это.
Слышишь? Зря я.

От тебя на память отпечатков след. Он безумен той ночью, что не до сна.
Я забуду тебя через сотню сред. Я забуду тебя, не дойдя до дна.
Где-то в мыслях набатом и наобум — «А что было бы, если?»
Виват игнор.
Априори сложилось, что ты табу. Вечно глючит связующее звено.
Отрекаться неспешно. Встречать не тех.
А потом, выбиваясь из всех миров,
Вспоминать по обрывкам цепочку вех — нашу битву характеров и полов.
Злая осень не топит мою тоску.
Чье-то небо чуть ближе [пьянит дождем].

Я не знаю: куда и зачем бегу, если было бы проще одним путем.

Этот джокер другого выселит,
Чтобы словом писать себя.
С ним без разницы — земли, выси ли.
На архивы его дробя,

Вся колода узнает правила,
Кто написан — исконно прав.
Когда я тебя текстом правила,
Показал свой козырный нрав.

Когда вены продольно резала,
Истекая на слово «бля»,
Ночь стихами была нетрезвая.
Затянулась твоя петля.
… показать весь текст …