Ибо каждый из нас — и никто и ничей,
Мы живем безутешными вдовами.
Белой тишью зимы, черной тушью ночей
Очарованны и околдованы.
С бытия чешуей осыпается чушь
Так вот мы и живем обреченные:
В одиночные камеры собственных душ
Все пожизненно заключенные.