На днях жена моя Светлана ездила проведать внука. Игорёк немного приболел и в школу (кто не в курсе, он пошел у нас в первый класс) в эти дни не ходил.
Игореха обрадовался, потащил бабу Свету на кухню (дело было к обеду):
— Садись и жди, сейчас буду варить для тебя пельмени!
— Ты уже готовить умеешь? — удивилась баба Света.
— Сейчас увидишь, — обнадежил Игорь.
— Умеет, — с нескрываемой гордостью подтвердила его мама. Женщины уселись в ожидании обеда. Игореха набрал в небольшую кастрюльку воды, поставил на плиту, включил ее. Мама и бабушка зорко следили за его приготовлениями — ну, мало ли?
Игорь между тем достал из холодильника пачку замороженных пельменей, из выдвижного ящика кухонного стола — защитные очки для плавания («Чтобы в глаза не брызгало, когда закипит» — пояснил он удивленной бабушке).
Дождавшись, когда закипело, Игорь высыпал полпачки пельменей в кастрюлю, взял ложку и стал помешивать, время от времени горделиво оборачиваясь в сторону мам с бабушкой, с одинаково опасливыми выражениями лиц следящих за его действиями. И не уследил таки: вода снова вскипела, запенилась и вместе с пельменями поднялась с шапкой и пролилась на плиту. Та зашипела, запиликала и погасла.
— Аа, … твою мать, б!!! — завопил Игореха, бросил ложку на пол и пошел из кухни. Наблюдавшие за ним с отвисшими челюстями его мама и бабушка наконец пришли в себя и закричали почти одновременно:
— Ты что такое сказал, а? Ты где это услышал?
Но Игроёха, сдвигая на ходу очки на лоб, только прибавил шагу и буркнул напоследок, выходя их кухни:
— Сами варите ваши дурацкие пельмени!
Баба Света проворно соскочила со стула и, нагнав внука, схватила его за шкирку и потащила к столу. Тот отбивался и вопил благим матом:
— Отпусти! Отпусти, гадина!
Это только подлило масла в огонь. Не на шутку рассерженные женщины насели на набычившегося парня:
— Ну-ка, давай рассказывай, где ты слышал эти нехорошие слова… Ты хоть понимаешь, что так выражаются только очень невоспитанные люди? Нельзя так говорить, нельзя!
— Да что я сказал-то? — отбивался Игорь. Но пода давлением мамы и бабушки простодушно признался:
— Да у нас в классе все так говорят. И мальчики, и девочки…
Обе женщины были вне себя! Их умница Игорёшка, который вот еще недавно хотел стать палеонтологом, потом микробиологом, а сейчас — ботаником, на самом деле уже никакой не ботаник. Вон чего выдал!
Разумеется, все это родилось не на пустом месте. В классе у Игорешки явно завелась «паршивая овца», которая и поперезаражала всех.
С него было взято слово, под угрозой лишения всяческих льгот и преференций, которыми он обладает в неимоверных просто количествах как единственный внук, что он больше никогда не повторит таких гадких слов.
Но это одно. Маме и бабушкам Игоря теперь еще предстоит нелегкий разговор в школе. Они справедливо решили, что такую заразу, как матершина, да еще среди совсем малолетних детей, надо вырубать на корню…