Остается смятая кровать,
Пахнущая нежным смуглым телом,
Остается право ревновать
И возможность заниматься делом.
Остаются шпильки на полу
Странный взгляд, на прежний не похожий,
И совет «не ворошить золу»,
И последний поцелуй в прихожей.
Остается снимок, а еще
В том, тобой подаренном блокнотце,
Телефон. И это хорошо. Плохо только слово «остается»…

Сначала я забуду звуки голоса,
Ее привычку теребить кольцо.
Потом — глаза, походку, руки, волосы. Улыбку…
Всю ее — в конце концов.
Лишь силуэт, сначала невещественный,
Пребудет все желанней и ясней…
Пройдут года.
И никакая женщина
Не сможет никогда сравниться с ней!

Три письма затерялись в пути.
Три тоски. Три страданья. Три воя.
Три нечеловечьих почти
Не услышаны были тобою.
Я писал, что терпеть не смогу
Эти непоправимые боли.
Три письма, как следы на снегу
В белом-белом, нетронутом поле.
А в четвертом спокойно и зло,
А в четвертом легко и устало
Я тебе сообщал: «Тяжело…»
Самым первым четвертое стало.
И когда обрывается свет,
Тяжесть кажется неодолимой,
… показать весь текст …