Если раньше мне били в морду, то теперь вся в крови душа…

Как обычно, я воткнул в одетое тело, свой серый плащ, который прихватил по случаю, как-то в нищей Голландии, богатой тюльпанами. Он мне нравился не тем, что серый и не приметный, а тем, что он был таким «серым сюрпризом жизни», а я в нем был — вечный сюрприз, вечный апофеоз, еще шляпа Шотландского охотника (правда без пера), иногда темные очки, молодой оскал и все — писец. Опять мысли стали реальностью… В таком состоянии, всегда что-то происходило из разряда — наслаждения игры задом на рояле или пития шампанского с фруктами пару дней.
Мне нравилось нравится и я думал, что многим тоже нравится — нравится, вот только людям без фигуры и лица — было сложно, и я мысленно жалел об этом, что Господь создал и таких и других, видимо такой замысел у него был. Вот урод Собора Парижской Богоматери, Гюго — мне нравился, а любовь Кинг-Конга к девушке и ее любовь к нему.
И тут вспомнил слова Великого, уже почившего в «туман Альбиона» — маэстро Гарсиа. Я мысленно разбил их апострофами…
«Боже мой, если бы у меня было немного жизни…
Я не пропустил бы дня,
чтобы не говорить любимым людям,
что я их люблю.
Я бы убеждал каждую женщину и каждого мужчину, что они мои возлюбленные,
…я бы жил в любви с любовью.
Я бы доказал людям, насколько они не правы, думая, что когда они стареют,
то перестают влюбляться:»
И наконец главная фраза для меня:
«напротив, они стареют потому, что перестают влюбляться!»

Желтые ботинки и лысые джинсы давали повод подумать, что я особенныйпридурок. Мне нравилось нравиться — опять подумал я, поэтому в магазинах толпы женщин, ищущих блузочку, бюстгальтер, а импозантные и пафосные мужики, ищут костюмы CAVALI. А жизнь продолжала свой путь.
А тучи жизни бесконечны? — эта мысль приковала мой взгляд, бессмысленно, к ногам девушки, входящей в театр, в каком-то странном зелено-ядовитом платьице. «Кузнечик» — улыбнулся я, только женского рода, это будет — «Кузненочка». Это оказалась знакомая актриса Лена. Привет — широко раскрыв рот, сказал я, «здорово, коль не шутишь», — еще шире парировала она, и мы протиснулись в дверь, притирая друг друга дверными блоками. Почему я ее не пропустил ее, не знаю.
Войдя в театр, бросив свою кепи и плащ куда-то в будущее пространство, я побежал на сцену. То, что ребята сделали меня потрясло. Это было то, что надо. Сцена была в полумраке, левая ее часть была полностью белой, правая — черной. Свет был слегка приглушенный и направленный на актрис. Уже припрыгивая или залетая в театр, я осознавал, что задуманное мною дело колдовское, в нем было что-то мистическое и невозможное, так как мы решили столкнуть «мордолицами», 2-х интересные философские понятия: ЖИЗНЬ и СМЕРТЬ.
На актрисе, которая исполняла роль «ЖИЗНИ», было белое платье, открытая грудь, каштановые длинные волосы и туфли на высоком каблуке, но это не выглядело пошло. Смерть была вся в черном, в вуали, волосы убраны, — единственная прелесть — это заколка в волосах в виде косы, и в руках у нее была реальная волшебная коса, с золотой ручкой.
Они сидели друг напротив друга в шикарных креслах, у ЖИЗНИ было кресло зеленого цвета, у СМЕРТИ красного, в свете прожекторов. Так было задумано, что они должны были сначала молчать минут 5−7-20 минут, и смотреть другу на друга, при этом, зрители в театре должны были балдеть, они должны были двигаться, ухмыляться и так далее, перед началом действия.

Жизнь: Привет старуха, как дела

Смерть: Мои, о чем ты, милая, остынь

Жизнь: Твои, родная, ну, колись, не то…

Смерть: Ты не грози мне, дел по горло

Жизнь: Зачем тебе дела? Мои важнее?

Смерть: Кто сказал?, мои — спроси людей, они устали жить!

Жизнь: Ты что с ума сошла, коза рогатая, щас розгами тебя…

Смерть: Опять угрозы, ты без них не можешь, видно, ладно погоди… доберусь, я до тебя

Жизнь: Ты до меня, вот смеха и потеха, я же — Жизнь

Смерть: А я та, чья медали другая сторона, так что подруга мы с тобою вместе

Жизнь: Ты, что сдурела, не хочу я рядом быть с тобою… лучше утоплюсь… ой?!

Смерть: Я так и знала, вы все горазды, чуть что так в реку или наркоты, отравы ли какой, чтоб сдохнуть, — мне опять работа

Жизнь: Так ты считаешь, я — смешна, труслива и не сильна?

Смерть: Ты времена, я — Вечна

Жизнь: Ты путаешь, старуха, отдай косу

Смерть: Ты, посмотри дурная голова, везде болезни, мор, разруха, больницы, морги, кладбища почти заполнили всю землю — вот моя работа… а у тебя то, что роддома с детьми уродами…

Жизнь: Да, нельзя не согласиться, ты права — скотина, так и есть, я мучаюсь, из сил вся выбилась, а люди все дурят, курят, пьют… пока не знаю, что и делать

Смерть: Вот видишь, теперь мы пара, неразлучная спасибо, подруга, ты помоги мне, дай поменьше мне работы

Жизнь: Пойду, я к Богу, попрошу его, как сей момент мне объяснить, я в толк никак ведь не пойму, раз есть наш Бог, так есть и дьявол, ведь смерть же так важна, как и я, иль нет?

Смерть: Пойди спроси, я к дьяволу зайду, чайку попить, горилки выпью с дихлофосом

Жизнь: Нажретесь до порося, потом лови тебя, ведь люди мрут

Смерть: Ой отдохнуть охота, пусть не мрут, побудут больше на земле, увеличь им жизни срок

Жизнь: как можно так, дурында, это ж люди.

Смерть: Не смеши меня дура, их скоро не будет. Тогда и тебя не будет.

Жизнь: Будут, как нет.

Смерть: опершись на косу, улыбалась черным ртом

Жизнь: Я отлучусь подруга, пойду я к Богу, вопрос ка есть к нему:
«Бессмысленно всю жизнь пытаться подать правду под соусом неправды, бессмысленно лгать правду, когда ложь и есть правда, бессмысленно получать удовольствия от правды, сдобренной ложью, когда любовь всего лишь инструмент для получения счастья? Долго ли так будет?»

2014 04 23
SCHN