Любовь или магия

— Ты будешь обладать великой силой, но помни — за все нужно платить. Поэтому ведьмам и не везет в любви… — говорила бабушка Морриган, передавая Моргане свое колдовское искусство.
Моргана запоминала эти слова на всю жизнь. И в самом деле, с мужчинами не срасталось, если ей и подворачивался какой-нибудь вероятный спутник жизни, то после непродолжительного вращения, его сносило с ее орбиты куда-то в открытый космос. Кто-то пил, кто-то много из себя мнил, кто-то выводил Моргану до такой степени, что ей хотелось превратить его в какое-нибудь животное, а кто-то был козлом без всякого магического вмешательства.
В конце концов, потомственная ведьма отчаялась, махнула на все рукой: «Не везет в любви, значит, не везет! Черт с ней, с романтикой!» И завела вместо мужчины черного наглого кота, назвав того Пухом.
Письмо-приглашение от старой подруги по Академии Темных Искусств Эльвиры застигло ее врасплох. Моргана развернула принесенный вороном черный пергамент, по которому кроваво-красными буквами с завитушками было выведено: «Привет, Моргана! Мы тут с девчонками посоветовались и решили устроить что-то вроде семейного ужина в пятницу тринадцатого. Шабаши — это конечно хорошо, но мы ведь не только коллеги по магии, но еще и хорошие подруги, а с семьями друг дружки практически незнакомы. В общем, нам просто необходимо собраться вместе с нашими вторыми половинками. Мы с Леликом приглашаем всех к себе. С Леликом мы уже пять лет вместе…»
«Что за Лелик?» — думала Моргана, судорожно вспоминая, что ей известно о личной жизни подруги. Оказалось — до стыдного мало.
«Дина придет со своим Франком. Брет приведет Эрнеста. А Мариаль ждем то ли с Марком, то ли с Максом (она постоянно путается в именах). Так что, приходите: ты и твой любимый. Но если ты до сих пор одна, ничего страшного, мы с девчонками все равно будем тебе безумно рады».
— Ничего страшного?! — завопила Моргана. — Безумно рады?! Конечно, вы будете рады, что я, как дура, одна!
Что ж это такое? Как так ее подругам удалось обойти извечное проклятье всех ведьм — патологическое невезенье в любви? У Эльвиры, понимаешь, Лелик! А эти трое тоже обзавелись мужиками. А что она, Моргана, хуже всех? Или, может, лучше всех? Может у нее настолько сильный дар, что с любовью никак?
Она беспокойно думала о том, где же эта четверка откопала себе бойфрендов, да еще и таких, которых не стыдно показать в узком кругу? А самое главное, где самой Моргане такого отыскать?
Мысль о привороте она отсекла сразу. Приворот любимого для выпускниц престижной Академии считался чем-то пошлым и непрофессиональным, сродни лечения ячменя на глазу путем тыканья дули для дипломированного врача. Еще девчонками пять подруг — гордых колдуний, поклялись, что никаких приворотов, ни за что, ни при каких обстоятельствах, а иначе — «Пусть у меня все лицо в прыщах будет!»
Времени до встречи оставалось мало, очереди из красавцев-мужчин, желающих сопровождать ее на ведьминские смотрины-посиделки, у двери не наблюдалось. Но чем больше думала Моргана о предстоящей вечеринке, тем вернее приходила к выводу, что нужно идти, и с кем-то. Можно конечно заявиться в гордом одиночестве, делая вид, будто ты одарена похлеще некоторых, а проблемы на любовном фронте — неизменная магическая плата за избыток силы. Но гораздо больше удовольствие доставило бы наличие живого мужского плеча рядом, да и удивление на лицах решивших выпендреться подруг — бесценно.
За три дня до посиделок Моргана занервничала. Накануне стала паниковать. А когда до часа икс оставалось полдня, она потеряла способность трезво мыслить, зато обрела способность быстро действовать.
Колдунья осмотрела комнату, взгляд задержался на тщательно вылизывающемся в этот момент Пухе.
— Нет! — сказала себе Моргана.
Потом сказала себе:
— Да!
Извлекла из закромов памяти одно мудреное заклятие и, вымолвив колдовские слова, обратила кота в человека.
…Человек вышел ничего так. Высокий. Мускулистый. И… черный!
— Ты негр? — удивилась ведьма.
— Попрошу потолерантнее. Или ты что-то имеешь против того, что я черный? — ответил кот, небрежно лизнув свою руку и одарив ведьму тем презрительным взглядом, на который способен только кот.
— Ничего не имею… Но… Стоп! А что у тебя с голосом? — высокий фальцет Пуха совсем не соответствовал тому образу альфа-самца, какой планировала демонстрировать подругам Моргана.
— Как? — Пух удивленно поднял бровь. — Ты не помнишь тот страшный день? Ах, да… Для тебя то этот день вовсе не был страшным. Ты же не пережила все это: уколы… белые стены… человек в халате, которого ты называла ветеринаром. Пробуждение… Осознание…
— Ну, зато ты теперь не бегаешь по всем подворотням района, — вяло огрызнулась ведьма.
— Все для твоего удобства. Ты лучше скажи, что тебе от меня нужно? Или ты просто тестируешь очередное заклинание?
— Ты едешь на бал! То есть, не ты, а мы… и не на бал, а на семейный ужин… — Моргана очень волновалась, и объяснения выходили весьма путанными. — С голосом надо что-то делать. Ладно, скажем, что ты сильно простыл. И вообще голос потерял. Короче, будешь молчать, говорить стану я! Звать тебя будут Алекс. Твое дело произвести впечатление страстно влюбленного в меня кавалера. Понятно?
В ответ кот только фыркнул, продолжив вылизываться. А Моргана, сильно сомневаясь, что Пух все правильно понял, уточнила:
— Итак, что ты будешь делать, когда мы придем в гости.
— Я не люблю чужие квартиры, — кот принялся играть со свисающим с потолка амулетом, — быстро перебегу в самую дальнюю комнату, найду подходящую кровать и залезу под нее. Буду шипеть на всякого, кто попробует меня вытащить, а если что, могу и лапой дать…
— Нет, нет, нет! Никаких пряток! Никаких лап и шипений!
— Чего это? — презрительно спросил кот, и Моргане показалось, что он над ней издевается.
— Иначе я!.. — прикрикнула она, потом встретилась взглядом с Пухом и поняла, что угрожать коту и запугивать того бесполезно. Ведьма смягчила тон: — Если сделаешь все, как мне нужно, я буду тебя до конца жизни кормить только отборной печенкой.
— И лососем.
— А морда не треснет?
— А если я не найду туалет в этих гостях, зато найду чьи-нибудь туфли?
— Ладно. И лососем.
— И валерьянку станешь наливать.
— Сопьешься!
— Это ты сопьешься, после того позора, который я могу тебе устроить.
— И валерьянку, — вздохнула Моргана. — Шантажист!
— Извращенка! Выдает кастрированного кота за бойфренда.

***

— Обаяй их, — шепнула Моргана на ухо Пуху-Алексу, когда они стояли перед дверью Эльвиры, готовясь позвонить в дверь. — Только молча.
— Могу помурлыкать, это всегда срабатывает.
— Только попробуй, хвост отрежу!
— Вот вы, люди, маньяки — вам лишь бы что-то нам, животным, отрезать.
— Ш-ш-ш…
Ведьма скрестила пальцы на удачу и нажала кнопку звонка. Гостей встречала хозяйка бок о бок с высоким подтянутым блондином. На секунду Моргане показалось, что Пух начал шипеть, но когда она обернулась, тот стоял, невинно улыбаясь.
Все девчонки уже собрались. Франк Дины — накачанный брюнет, имел красивое, хоть и слишком бледное, лицо. И красивую фигуру. Вот только все это вместе на Моргану производило какое-то странное впечатление — смутное чувство, будто нужно что-то подправить. Эрнеста Брет можно было сравнить со скалой — такой же мощный, коренастый, неповоротливый, медлительный, с тяжелым взглядом. Марк (или Макс — Мариаль называла его то так, то этак, и, самое удивительное, он окликался на оба имени) — обычный, ничем не примечательный парень, смотрел на свою девушку влюбленным, преданным взглядом, не на минутку от нее не отходя.
Алекс-Пух вел себя прилично. Один только раз ухватился за свисавший конец пояса на платье Брет, когда та повернулась к нему спиной, но Моргана вовремя заметила и отняла у кота игрушку, пригрозив лишением лосося.
Все шло хорошо. Алекс молчал. Подруги взахлеб рассказывали о своих отношениях, вроде того, кто как познакомился, планы на будущее и все такое. Моргана отчаянно скучала и испытывала трудности с выдумыванием романтических историй или хотя бы приличной легенды, как к ее берегу прибило черного парня, но грело то, что она не хуже всех. Ко второй половине вечера она даже немного успокоилась и расслабилась. И тут началось…
Алекс встал из-за стола.
— Куда ты? — яростно зашипела она в самое его ухо.
— Мне надо, — так же яростно зашипел он.
— Смотри мне насчет ботинок!.. Ты знаешь, где эта комната?
— Конечно, знаю. Успокойся.
Он ушел, а Моргана сидела как на иголках. А вдруг перепутает туалет с гардеробной? А если не перепутает, вдруг закапывать начнет? Накидает всяких предметов прямо в унитаз, забьет канализацию… Тревога усилилась, когда прошло полчаса, а кот не вернулся. Она посмотрела, чем заняты собравшиеся: Дина усиленно поправляла галстук на шее Франка. Брет уговаривала Эрнеста сделать не каменное лицо. Мариаль выслушивала очередное признание в любви от Марка-Макса. А Эльвира косила недовольный взгляд на грызшего куриную кость Лелика. Всем было не до нее.
Моргана виновато улыбнулась и выскользнула из-за стола. «Где это животное?!»
Животное обнаружилось на кухне… На столе!
— Брысь! — кричащим шепотом выдала ведьма. — Брысь со стола! Чего ты сюда залез?!
— Тут колбаса, — ответил Алекс, скривился и заурчал.
— Там тоже колбаса! В твоей тарелке! Такая же!
— Да? Эта вкуснее, — урчание усилилось.
— Слезай немедленно! Не позорь меня!
Моргана принялась стаскивать Пуха, тот сопротивлялся. В конце концов, он грохнулся на пол, стянув на себя кучу чашек и тарелок, и приземлился не все четыре лапы, как кот, а на копчик, как самый обыкновенный человек.
И в это мгновение на кухню вошла Эльвира.
— Что такое? Алекс, тебе плохо?
— Да! — паникующий мозг Морганы ухватился за подсказку. — Ему плохо! Просто очень волновался! Он переволновался… Вот…
— Ну что ж ты так. Сейчас, сейчас мы тебе поможем. — Эльвира извлекла из тумбочки пузырек, накапала в ложку и протянула сидящему на полу Алексу, вместе с чашкой воды и словами: — Пей, успокоительное.
Прежде, чем Моргана успела сообразить, что дает коту Эльвира, Пух отпихнул воду, проглотил содержимое ложки, выхватил весь пузырек и опустошил.
— Ему нельзя валерьянку!.. — запоздало опомнилась Моргана.
— Можно! — непередаваемым голосом заорал осмелевший кот, вскакивая на ноги. — Мне теперь все можно!
И он понесся по дому, футболя перед собой одну из упавших со стола банок пива.
— Что это с ним? — удивилась Эльвира.
— Аллергия… Аллергия на валерьянку… — промямлила Моргана, бросаясь следом за озверевшим питомцем.
Она догнала его в спальне, где он пробежался по спинке дивана, прыгнул, повис на шторе, оборвал карниз и упал, катаясь по ковру. Когда ведьма попыталась его достать, Алекс-Пух подпрыгнул с озорным блеском в глазах и понесся в сторону кладовки.
— Корооообочка!!! — донесся оттуда его восторженный вопль.
Пуха застали всей компанией — народ сбежался на крики, кот в человеческом обличии со всем старанием упаковывался в коробку из-под микроволновки, отчего та пухла и разваливалась, не желая принимать его черное тело в свои картонные объятья.
— Он, как мой котик! — хихикнула Дина.
Моргане ничего не оставалось, кроме как исполнить любимый жест капитана Пикарда — фейспалм.
— Это точно аллергия? — недоверчиво сощурилась Эльвира.
— Бросьте, — заявил Пух, не отрываясь от своего занятия, — я кот!
— Блин! — Моргана напряженно вспоминала заклинание, позволяющее провалиться под землю.
— Как ты могла?! — возмутилась Дина.
— Кастрированный кот, — издевательским тоном добавил Пух, разваливаясь в треснувшей коробке.
— Моргана… — с упреком и горечью выдавила Брет, и воцарилась тишина, которую через минуту прервал смех парня Дины.
Франк хохотал. Его бледное лицо из-за этого совсем посинело. Голова запрокидывалась все дальше, дальше, пока… не отвалилась…
— Упс… — Дина тоже побледнела.
— Что это? — вопрошала Эльвира дрожащим от возмущения голосом.
Моргана не отрывая глаза смотрела то на оставшееся стоять, как ни в чем ни бывало, подкачанное тело, то на моргающую на полу голову.
— Франка… я оживила… — пролепетала Дина, — ну вы знаете, с зомби все так ненадежно… Тем более, что голова у него с одного тела, а туловище… Просто на том туловище была голова… ну после аварии… Как бы… А шью я не очень…
— Вы обе, — тоном строгой учительницы начала Эльвира, — предали нашу дружбу! Наше доверие! Как вы могли? Как?! Мы же с Академии вместе, и никогда друг дружку не обманывали. Вы просто растоптали все самое чистое…
— Эрнест — голем, — вдруг еле слышно произнесла Брет.
— …светлое… Что?! — черные глаза Эльвиры поползли на лоб. — И ты, Брет?!
— Ладно! Ладно, — выкрикнула Мариаль. — Я тоже должна признаться! Марк… то есть Макс…
Все обернулись к ней, ожидая продолжения.
— Короче, я его того… приворожила.
Громкое «Ах!» прокалилось по комнате.
— Да, я нарушила нашу клятву! Ну, а что мне оставалось делать? Я ведь думала, что у вас всех все в порядке на личном фронте. Ты, Эльвира, так рассказывала про своего Лелика. Мне было очень и очень обидно!..
— Вот, вот. Мы все на это попались, — кивнула Моргана.
— Неудачницы! — фыркнула Эльвира, демонстративно отворачиваясь. — Пойдем, Лелик.
Но Лелик стоял и… рычал на самозабвенно кувыркающегося в коробке негра.
— Лелик! — прикрикнула хозяйка дома.
Рык усилился.
Моргана, решив, что человеческое обличье Пуха больше неуместно, вполголоса произнесла заклятие, возвращающее истинный облик. Алекс снова стал черным пушистым котом. Но не на него одного магия произвела действие — Лелик вдруг начал уменьшаться, съеживаться, лицо вытягивалось, на открытых участках тела выросла шерсть. В конце концов, небольшой рыжий чихуахуа заливисто залаял на кота.
— Бедный Лелик! — прыснула со смеху Мариаль.
И ее поддержали дружным хохотом все, кроме Эльвиры, которая густо покраснела.

***
Спустя час ведьмы, оставив своих неудавшихся кавалеров, пили в ближайшем баре, перемигиваясь с пятеркой магов — выпускников Академии Темных Искусств. Те по старой традиции каждую пятницу тринадцатое напивались по поводу патологического невезения на личном фронте.