Глава 1
Девушка, обняв руками коленки, сидела на скамье в саду. Её длинные, тёмные волосы спадали на плечи. Толик облокотившись о калитку, не мог заставить себя войти или хотя бы произнести слово. Он боялся, что видение растает как сон. Если бы кто знал, сколько таких снов он видел. Но прохладный ветерок доказывал, что он действительно дома. И перед ним Вера, его Вера. Как она изменилась, стала почти взрослой.
— Толя?- прошептала девушка, — Толя! Не может быть!
Вера, вскочив, бросилась в объятья парня.
— Неужели это правда? Но почему ты не сообщил?
Толик провёл рукой по волосам девушки.
— Ты стала настоящей красавицей!
— Чего же мы стоим? Пойдём быстрее в дом!
Парень ласково улыбнулся, но остался на месте.
— Вер, я… я заехал только убедиться, что у тебя всё в порядке.
— Это из-за папы?- тихо спросила девушка.- Но это нечестно! Ты не можешь его сейчас бросить!
— Как он?- глухо выдавил Толик.
Вера покачала головой:
— Без изменений. Пойдём, я тебя накормлю с дороги.
Войдя в дом, парень грустно улыбнулся:
— Здесь всё по-старому.
—  А ко мне зайти не нужно?!- раздался голос из соседней комнаты, — Кто я теперь? Калека! Бревно лежащие!
Толик невольно побледнел, но поднявшись, направился в спальню.
— Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?
Мужчина презрительно сощурился. Он был ещё молод, только лежащее состояние делало его беспомощным.
— Ждёшь, гадёныш, когда сдохну? Быстро время пролетело. Мало тебе дали!
— Папа, пожалуйста, перестань!- не выдержала Вера.
— А чего мне цацкаться с этим щенком?! Это всего лишь дворняжка!
— Андрей Тимофеевич, я это слышал тысячу раз. И поверьте, за три года не забыл.
Толик не стал слушать прорвавшуюся брань, молча вышел на улицу. Солнце пригревало.
***
Здесь, далеко от столицы, в небольшой деревушке, под простым и смешным названием Бережки, текла своя жизнь. Со своими правилами. Когда-то давно, отец Толика, стал скупать земли. И в отличие от других фермеров, его поля приносили доход. Односельчане к нему нанимались работать, уважая за прямой и открытый характер.
Женился мужчина поздно, далеко за сорок. Никакая молва, никакие пересуды не испугали. Семнадцатилетняя Оксана, покорила сердце старого холостяка. Она не была красавицей, но за одну её улыбку, Евгений Федорович, не задумываясь, променял свою одинокую жизнь. В её серых, лучистых глазах прыгали искорки смеха, а золотая коса спадала ниже пояса.
***
Причину заставившую Андрея Тимофеевича, из столицы приехать в Бережки, не знал никто. На соседней он смотрел с пренебрежением. Он мог стать достойным конкурентом Евгению, но его во всём подстерегала неудача. То семена не взойдут, то дождь уничтожит пшеницу.
Евгений искренне жалел соседа. Ему было досадно, что чудесные машины ржавели без дела, а поля простаивали.
— Эх, Андрей, с твоими возможностями, я бы уже…
— Тебя и так местное быдло, королём считает. Мало, что ли?
- Не хмурься. Я не хотел тебя обидеть. Вот если объединить наши земли, в выгоде оба были бы.
— А тебе это зачем? Ты же хозяин! На своём месте!
— Да у меня сын скоро будет!- не обращая внимания на колкость, взволнованно выдохнул Евгений, — Наследник! Так, что мне теперь нужно расшириться. Есть для кого!
— Ну тогда пир готовить!- съязвил сосед.
Всё же подумав, Андрей Тимофеевич, на сделку согласил. Объедение оказалось выгодным, и в первый же год оправдало самые смелые ожидания. Но отношение односельчан, мужчину задевало. Для всех единственным хозяином был Евгений. Это накаляло отношения между партнерами.
- Чего ты к ним цепляешься?- пытался уладить конфликт Евгений Федорович.- Пусть себе работают.
— Ну да! Они ведь тебе в ножки кланяются. Это ты же для них барин!
***
Что, действительно, произошло той злополучной осенью, так и осталось тайной. Пересудов, толкований ходило множество, но они оставались лишь ничем неподтверждёнными догадками.
Ночью все жители Бережков, были разбужены треском, и ярким, поднимавшимися к небу пламенем. Огромный амбар, до верха наполненный золотым зерном, пылал словно спичка. Огонь безжалостно пожирал труды целого года. Люди, не сговариваясь, бросились спасать технику. Едкий дым застилал глаза, не давал дышать. Евгений Федорович уже завёл мотор трактора, когда обгоревшая крыша рухнула. Послышались раздирающие душу крики.
Только к обеду следующего дня, пожар удалось погасить. Односельчане с болью наблюдали за Оксаной, в свои неполные двадцать пять, потерявшей мужа. Слухи о поджоге поползли по деревне.
Через полгода, Андрей Тимофеевич сделал предложение жене погибшего компаньона. Осуждать Оксану не решился никто. От весёлой, жизнерадостной девчонки, не осталось и следа. Напуганная, сломленная, с малолетним сыном, она как утопавший, искала спасения. Но не сумев свыкнуться с холодным пренебрежением нового мужа, девушка затосковала. Вскоре Оксаны не стало. Андрей вздохнул с облегчением, только избавиться от её мальчонки он побаивался. Односельчане не простили бы ему этого. А потом мужчина из столицы привёз шести летнюю дочь. Откуда этот ребёнок, для всех было загадкой.
Ненависть к пасынку, у Андрея росла с каждым годом. Мальчик не угрожал, не грубил, но что-то в его взгляде заставляло стынуть кровь. Вспоминать ту злополучную ночь.
К дочке отец был равнодушен:
— Привыкай, здесь нянек нет!
— Мой маленький ёжик, — так часто называл Толик Веру.
Большие, тёмные глаза испуганно смотрели на мир. Девочка пыталась сбежать, спрятаться в самый дальний угол. Мальчику потребовалось всё терпение и нежность, что бы кроха оттаяла. Если бы не Вера, Толик бы давно уже не жил с отчимом.
Глава 2
Причастность Андрея Тимофеевича, к тому страшному пожару, так и осталась всего лишь слухом. Но то, что судьба приготовила ему самому, даже у заядлых недоброжелателей, вызывало сочувствие. Пусть они продолжали говорить, что это заслуженная кара, всё же в душе жалели мужчину.
Перед началом сбора пшеницы, закупили тройку новеньких комбайнов. Как полагается, «лошадок» искупали шампанским, выпели, чтобы техника долго и надёжно прослужила. А потом, Андрей Тимофеевич, весело попросил, прокатить его кружочек на чудо-машине. Просьбу с восторгом подхватили. Когда комбайн вернулся, раздались аплодисменты. Впервые, рабочие видели, на лице хозяина, довольную улыбку. Но то ли его укачало от езды, то ли неудачно поставил ногу, он оступился, рухнув с высоты на железную перекладину.
Новая трагедия, закрепила за Бережками недобрую славу. Второго владельца постигло несчастье. Андрей Тимофеевич, при падении повредил позвоночник. Как он не противился, всё же вынужден был передать управление пасынку. Мысль, что хозяином, стал сын его давнего соперника, сводила с ума. А спокойствие, с которым парень сносил оскорбления, казалось, издёвкой над его беспомощностью.
Когда исчезла, довольно крупная сумма, и ему предъявили обвинение в мошенничестве, Толик был уверен, это недоразумение, ошибка. Позже он узнал, что Андрей Тимофеевич, всё тщательно спланировал, подговорив главного бухгалтера. И всё же, парень до последнего надеялся, что отчим не позволит ему сесть за решётку.
***
Вера присела рядом с Толиком, положив голову на его плечо.
—  Я знаю, он сломал тебе жизнь, но ему нужна твоя помощь и поддержка.
— Помощь и поддержка?- горько переспросил парень.- Нет уж. Дальше пусть обходиться без меня. Я не останусь в этом доме.
— Толя, я мало понимаю в бизнесе, но мы полностью обанкротились. Денег нет даже на лекарства.
—  Об этом, Андрею Тимофеевичу, нужно спрашивает у своего бухгалтера. Он довольно сообразительный.
***
Утренний свет заливал комнату. В свежем, чуть прохладном воздухе, витал пряный аромат цветов, зелени и моря.
Лежавший на кровати парень не открывал глаз, вслушиваясь в щебет птиц за окном. Тёплые лучи солнца призывали проснуться. Весеннее, прохладное утро. Влад попытался вспоминать, каким вчера был день. Жарким, дождливым? Но как он не пытался, всё сливалось. Обрывки фраз, нечёткие контуры и глубокая, пустая темнота. Сколько же он здесь? Недели, месяца?
Влад приподнялся, в голове кружилось. Покачиваясь, он подошёл к окну. Далёкие горы манили, звали к себе.
В комнату без стука вошёл мужчина, он, слегка растерялся увидев парня, но быстро взяв себя в руки, улыбнулся:
— Доброе утро. Вы уже проснулись? Это очень хорошо.
Влад усмехнулся.
— Серьёзно? Вы всего лишь не рассчитали снотворное.
Парень повернулся к вошедшему:
— Василий Алексеевич, я возвращаюсь домой. Это не обсуждается.
***
— Толя, — тихо проговорила Вера, — Даже если ты уедешь, знай, здесь твой дом.
Парень слегка сжал её руку.
— Моей семьёй всегда была ты.
Послышались крики пастуха. Дедок помахивал длинной, тонкой палкой.
— Куда пошла? Куда, окаянная?- время от времени кричал он.
Но здесь старик замер, не обращая внимания на своих подопечных.
— Толька, ты? Или мне жара затылок напекла?
Парень весело засмеялся, быстро поднявшись.
— Я, дед Вань, я!
— Вернулся всё-таки! Ну наконец-то! А я подумал, мерещится!
— Оно и не удивлённо, — улыбнулся Толик, — Наверное, с самого утра пол-литра приговорили?
— Да ты что, Толя? Что такое говоришь? Ну рюмочку за едой, и то одну!
— Эх, дед Вань, знаю, я вашу рюмочку. Помните, как три дня стадо искали?
Дедок обиженно засопел:
— Нашёл о чём вспомнить! Я обрадовался, а ты… Не то, чтобы самому угостить! А он ещё упрекает! Мы так тебя ждали.
— Ну за этим дело не станет, — засмеялся Толик.- Всех пригласим! И Андрея Тимофеевича, нужно не забыть!
— Ты, что?!- испуганно заморгал старик, — Водка в рот не пойдёт!
— Да шучу я, шучу! Мерзость мы для него.
— А он нам и не нужен, — нахмурился дед, — Дай хоть на тебя насмотреться.
— На меня вы то смотрите, — с улыбкой заметил парень, — А куда стадо пошло, не видите!
— Ох, окаянные!- вспомнил про живность пастух.
Дедок побежал, а Толик облокотившись о калитку, смотрел ему вслед. Как долго он не был дома!
***
— Как вы это допустили?- процедил Леонид Владимирович.
Собеседник вздохнул:
— У Влада сейчас тяжёлый период. Этот срыв вполне объясним.
— Я к внуку, — резко бросил мужчина.
Леониду Аронову уже шёл седьмой десяток, но его возраст никто бы не дал. Спортивное телосложение, волевое лицо. Седина только изредка пробивалась в густых, тёмных волосах.
Зная упрямый характер парня, мужчина готовился к жёстким
баталиям.
— Влад, — войдя, негромко позвал он.
Внук спал, на неразобранной постели, прямо в одежде. Его неровное дыхание, было сдавленным. Под глазами залегли тёмные круги.
Леонид Владимирович, устало опустился в кресло.
— Что же ты наделал?- прошептал он, — Если бы это видела та глупая старуха. Почему она и меня не прихватила с собой.