среди широт, воистину бескрайних,
огромной, необъятнейшей земли,
вокруг красот-чудес необычайных,
все люди — словно в море корабли.

железный факт почти, что медицинский,
оспаривать который не моги —
бывают в мире люди-половинки,
бывают в мире люди-огоньки.

средь суеты, где люди-однодневки
барханами холодными, как снег
преобладают, есть и королевских
кровей особы вечные, как грех.

в неповторимом, непонятном мире
вся гамма чувств и красок на показ
не часто выставляется, как в тире
и не всегда её заметит глаз.

не спорю — часто всё, как на ладони,
открытая, понятная строка
— кто — свой, среди чужих, кто — посторонний,
кто — лучший враг, а кто-то — друг слегка.

порой же, не найти определений
и вовсе, невозможно обобщить,
когда не подлежащее горенью,
взрывается, как будто динамит.

бывает, во взрывоопасной смеси
приходится почти, что замерзать.
и не секрет, что в городах и весях
бывают человеки-тормоза.

и в хоре масс, звучащем постоянно,
различие всех видов голосов —
от баритона, альта и сопрано,
до скрежета ржавеющих оков.

бывает, словно люди-джельсомины,
всех громче и не открывая рот,
способствуют развитию экстрима…
а может быть, что и наоборот.

сия классификация не норма,
с которой все согласны и всегда.
в других мозгах, совсем иные формы
и лёд - не лёд. обычная вода.

не угодить на каждого. не много
с достоинством оценят такой труд.
у каждого тернистая дорога
особая, своя и свой маршрут.

спасаясь от безделия и скуки,
не претендуя вовсе на шедевр,
разглядывая лица, слыша звуки,
я набросал сомнительный сей перл.

коль не захочет кто-то согласится,
кому поперёк горла сей процесс,
с меня спрос, как с того гуся водица…
на всё ответит безымянный перст.

добавлю в зевершенье, малость грустно —
все разные, как в дерева листы,
но те, кто не умеет слышать чувства,
те внутренне раздеты и пусты…