«В то субботнее утро я, кажется, встал с левой ноги и сразу окунулся в омут тоски и раздражения. Моя привычная жизнь казалась глупой и безысходной, а окружающая обстановка — невыносимой. В такие минуты человек может затеять крупную свару с женой, напиться в стельку, иммигрировать куда попало или выброситься из окна.

Однако, пересилив себя, вместо всего этого я решил сходить на рынок, так как позавтракать было нечем.

Рынок находился на соседней улице и представлял собой две шеренги людей с корзинами, выстроившихся по обе стороны тротуара. Покупателей было мало и они напоминали провинившихся солдат, которых проводили «сквозь строй».

Я сделал несколько шагов и нагнулся, чтобы попробовать творог. В это время что-то больно толкнуло меня в плечо и я едва устоял на ногах. Оглянувшись, я увидел спины двух плечистых парней в кожаных куртках, небрежно пробиравшихся между корзинами.

Это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Поддавшись мгновенной вспышке гнева, я догнал одного из них и взял его за плечо.

Он остановился и повернул ко мне небритую и слегка пьяную физиономию. На вид ему было лет двадцать шесть-двадцать восемь.

— Вы, кажется, меня толкнули, — сказал я, чувствуя холодок под сердцем.

— Нет, дедуля, ошибся, — отвечал парень с ухмылкой. — Я тебя не толкал. Чтобы я толкнул такого важного пана, да еще на базаре? Да ни в жисть!

Второй, услышав наш разговор, вернулся и стал сбоку. Он был в лыжной шапочке, надвинутой на маленькие, злые глаза.

— Это я тебя толкнул, дед, — сказал он с вызовом. — Что, слабо толкнул? Могу еще раз, мало не покажется. Ты этого хочешь?

— Я хочу, чтобы ты извинился, — сказал я очень тихо и твердо, чувствуя некоторую слабость в ногах. Оглянувшись по сторонам, я убедился, что на нас никто не обращает внимания.

— Извинился? — удивленно и угрожающе протянул второй. — Ты ходить умеешь? Ну, так пошел отсюда, пока цел!

Разговор не предвещал ничего хорошего, и умом я понимал, что сейчас подходящий момент, чтобы его закончить. Однако мое сердце было переполнено гневом и раздражением.

— Нет, ребята, — сказал я, удивляясь своему хладнокровию. — Вы толкнули пожилого человека и считаете, что ничего не случилось? Так не бывает. За такие вещи нужно отвечать!

— Перед тобой, что ли, отвечать, дед? — спросил второй с издевкой. — Хочешь, чтобы мы тебе сейчас дали? Так мы это здесь оформим, не отходя от кассы. За нами не заржавеет!

— Ну, зачем же здесь, — спросил я, ужасаясь сам себе. — Здесь неудобно. Давайте зайдем вон туда, в парк. Там никого нет, никто нам не помешает. Там и разберемся, что почем!

— Слушай, дед! Ты что, ищешь на свою задницу приключений? — пробормотал мне на ухо первый. — Вали домой, раз ты такой храбрый! А у нас нет времени с тобой разбираться!

— Нет, погоди, — сказал второй, обдав меня перегаром. — В парк так в парк. Потеряем пятнадцать минут, зато этого козла проучим. Пошли, пошли, дедуля, потолкуем!

Мы сделали несколько шагов по направлению к парку, когда первый остановился.

— Хочешь, веди его сам, — сказал он второму, не обращая внимания на меня. — Мне хватит того, что есть. Его замочить, что гривну потратить. Мне такого и на фиг не надо! Иди, я тебя здесь обожду.

— Нет, парни, так не годится, — сказал я, как бы плывя по течению неизвестно куда. — У нас такая хорошая компания — вы двое, а я один. Вдвоем ведь удобнее. А один может и не справиться. Я ведь тоже не один.

Парни оглянулись по сторонам и посмотрели друг на друга.

— Не один? — переспросил первый. — А кто с тобой?

— Да он гонит, на понт берет! Я такие приколы знаю, — процедил второй.

— Да нет, ребята, никому не говорю, а вам скажу. Есть у меня маленький друг, я его всегда ношу с собой. Он меня и подстрахует. Ну, пошли, что ли, а то только время теряем.

— У тебя что, ствол в кармане? — озадаченно спросил первый. — Может, ты киллер? Или лапшу нам на уши вешаешь? А ну покажи своего друга!

— Мой друг очень маленький и очень тихо разговаривает. Его сразу и не услышишь. И не любит, чтобы его показывали. Кто его видел, тех уж нет!

Первый отвел второго в сторону, и я услышал, как он сказал:

— Шизик или маньяк! Замочит нас, а потом справку покажет и гулять пойдет. Ты как хочешь, а я не иду. Мне такое ни к чему.

— Слушай, дедуля, — сказал второй, — мы бы с тобой разобрались, да времени нет. Так что топай своей дорогой, а мы своей. Извини, если что не так!

— Э нет, мужики, так не пойдет! Вы что, не знаете, как такие дела делаются? — сказал я, входя в образ и чувствуя кураж. — Вот ты, — я посмотрел на второго, — сейчас извинишься, как мама учила. Ну, а потом — в гастроном за бутылкой. Только учти, я что попало не пью!

— Ну, дед, ты, блин, даешь! — удивился первый. — Да кто ты такой?

— Кто я такой, вам, ребята, лучше не знать. А то ночью спать перестанете. Сегодня вам не пофартило, не на того наехали!

— Слушай, дед, — продолжал первый. — Я ведь тебя не толкал. Ты ко мне лично что-то имеешь? Если нет, то я пошел, а вы с ним разбирайтесь!

— Ладно, — отвечал я как бы нехотя. — Вали, если ты такой смелый. Друга в беде одного бросаешь? Ну и молодежь пошла! Ну, а ты пока притормози!

Я загородил дорогу второму. Вид у него был растерянный, от прежней наглости не осталось и следа.

— Ладно, отец, — начал он упавшим голосом. — Я, пожалуй, тоже пойду. Извини, что так получилось. А насчет бутылки, так я сейчас пустой. Встретимся, поставлю. Так что еще раз извини!

— Хорошо, герои, валите с Богом. Считайте, что легко отделались. Только больше мне на глаза не попадайтесь. Все поняли?

Парни кивнули.

— Тогда вперед!

Они повернулись и быстро зашагали к трамвайной остановке.

Я смотрел им вслед, пока они не скрылись за поворотом. Потом купил хлеб, творог и, чувствуя сильную усталость, побрел домой.

Внутри у меня все дрожало, но тоска улетучилась. Я понимал, что так рисковать нельзя, и больше так делать не буду, однако, кажется, сегодня я был на высоте. А если бы все сложилось иначе, лежал бы с выбитыми зубами и поломанными ребрами. Но об этом думать не хотелось.

Я опять был молодым, а жизнь — веселой и полной приключений.