иногда всё равно подкатывает, сколько ни отбивайся,
ни говори, что прошло, мол, дела забытые, всё такое,
память — это не то, что способно изящно и в ритме вальса
потанцевать немного с тобой, а после оставить в покое.

всё своим чередом, дом-работа, прохладно, минус пятнадцать,
родственники, как это порой бывает, не сидят на шее,
но часы показывают подходящее время признаться,
что соскучился по теплоте человеческих отношений.

итак, идёшь и чувствуешь себя сытым-одетым-обутым,
в темноте знакомых высматривая и не увидев оных,
зимним вечером сквозь пургу возвращаясь привычным маршрутом,
пролегающим через парк обездвиженных аттракционов.

повсюду массовая индустрия с этой её любовью,
тебя окружают слоганы, советующие, что делать,
и вдруг — вспышка — такая яркая, свет, от которого больно
(всё-таки память и вправду весьма своеобразная дева).

и, казалось бы, да, всё прошло, а вот нет, не прошло, поди ж ты;
жизнь как будто вокруг иная, а вот нет, совсем не иная,
и становится крайне досадно, так много времени выждав,
думая, что вылечился, задыхаться от воспоминаний.

приходя, ты включаешь музыку, откидываешься в кресле,
делишься с зеркалом чувствами, которые днём экономил;
тебя охватывают мысли на тему «что было бы, если», —
и ты совершаешь ошибку, например, набираешь номер.