Инферно ночи чёрной каракатицей
вбирает свет, и некому пенять,
что жизнь течёт, течёт и растекается,
меняется за вычетом меня.
Отчаянье с больной повадкой ментора,
приправленное солью серебра,
скребёт тетрадь заржавленным рейсфедером
и дразнит смерть на кончике пера.
Страницу переписывают набело,
ошибка ввода в кодовом замке,
за дверью неопознанные ангелы
щебечут на умершем языке.
Какое сумасшедшее поветрие —
взрослеть навылет, больно, насовсем,
и забывать, что признаки симметрии
всегда лежат на встречной полосе.