Горечь струится по венам заветным дымом — будто бы шёпот привыкшего к малословью.
Каждый хотел хоть кому-то побыть любимым.
Каждый хоть раз был отвергнут своей любовью.
Каждый хоть раз просыпался в постели с кем-то, кто по щелчку разбудил неземные страсти, ну, а с утра, без щелчка — новостная лента, просто со скуки — ведь тут далеко до счастья.
Счастье сокрылось в мечте полюбить без меры, телом сливаясь, но так познавая душу.
Каждый по ранам считал все свои потери, каждый надеялся — станет когда-то лучше,
ну, а пока…
Оглушённый неправдой вечер, взгляды, вино, (ненароком касаясь платья,
переходя, как по плану, на шею, плечи…),
лишь бы не слышать зудящее в мыслях: «Хватит!
Это ничто по сравнению с той любовью — помнишь, её ты так сильно желал когда-то?».
Дым сигарет для привыкшего к малословью,
и календарь для забывшего сны и даты.
После — накинув на плечи пальто и горечь, выйти за дверь и в «прощай» заключить всю скуку.
Каждый хотел быть любимым, но кто поспорит,
что по привычке держал нелюбимых руку?
И, просыпаясь ещё раз в чужом удушье,
только кричал себе: «Хватит же! Хватит! Хватит!».
Каждый хотел хоть однажды задеть за душу,
но, по привычке, опять задевал за платье…