Под утро луну стёрли,
а я её ночью терпел,
я в городе костью в горле
всю ночь у искусства сидел.
Но с полки достался Фолкнер,
и долго его читать,
и в клетках пошли иголки,
свои баррикады ломать.
А днём всё опять без толку,
опять от кривого дождя
хозяйственным мылом футболку
далёкого чищу вождя.
И ты незаметно как плотик,
вплываешь по сердцу ко мне,
на кухне откроешь заводик
лепёшкам, любви и судьбе.