Я помню мужа тёти Цили…
Мы познакомились на пьянке.
Мы как-то с ним кошерно пили
В одном дворе на Молдаванке!
Муж тёти Цили, дядя Фима,
Питейных почитал традиций!
Он делал в туалете мимо
Дойдя до поцовских кондиций!
Но не за то имел сказать я!
Не за достоинств дяди Фимы…
Мы с дядей Фимой стали братья!
Точнее, стали побратимы!
Он был философ и мыслитель!
Любил вино… Носил тельняшки…
И больше знал за вытрезвитель,
Чем женский доктор за кудряшки!
И как-то раз, опять по-пьяни,
(Я помню, пили растворитель)
Я, сидя тухесом в диване,
Завёл базар за вытрезвитель…
Расклеив слипшиеся очи,
Смахнув с коленки таракана,
Как хер во время брачной ночи,
Он встал торжественно с дивана!
Он был уже хорош чертовски…
Но мыслью мудрою принудим,
Он скрючил взгляд по-философски,
И тихо молвил: «Все там будем…»