у меня был знакомый, назовём его М.
он всегда говорил, что я дикая и смурная,
что прикольнее жить без расчётов и теорем —
лучше так, чтоб вообще ничего не зная.

он срывался в Саратов, на трассе стопил,
напивался с красотками, ел в бистро,
и писал мне, что хочет попробовать опий,
но пока просто травка — всему свой срок.

иногда, устав от шалав и пьянок,
он звонил мне, «проветриться и пошляться».
говорил «ты поэт ведь?», услышав «я, но…»
прерывал и кривлялся дурным паяцем.

мы сидели, клевали дешёвые чипсы,
запивали их гнусным и горьким пойлом.
он под нос напевал «как бы мне научиться
жить по-божески и спокойно».

улыбался скорее, мол — шутка, юмор,
мол забей, и не будем трещать о высоком,
мол он дерзкий, красивый, юный,
и вся жизнь у него под кроссовком.

через день он уедет — в Тамбов, в Варшаву,
и занюхает грамм, или будет синим.
я люблю его, оттого ему не мешаю,
оттого удержать его я не в силах.

я сама променяла фартук домохозяйки
на рюкзак, набитый книгами и шмотьём.
он звонит мне, и в шутку «так горько, зайка!
ну куда мы в итоге докатимся, доползём?»

я закуриваю, вдыхаю как можно глубже,
усмиряю желание выть, как факир змею.
отвечаю «эй, ты там в баре? напейся, друже.
точно свидимся. если выживем» —
и смеюсь.