Стоял снежный, один из двухтысячных годов. Место действия предположительного Тула. Пригород. Время — 30 декабря.
В определённый момент, человек достигнув успеха перестаёт быть просто человеком. Он становится «непростым» человеком. Он, блядь такая, начинает остро ощущать свою значимость и повышенные потребности. Он не может уже пойти на базар и купить обычную ёлку. Ему нужна вип ёлка.
Как известно спрос рождает предложения. Два мужичка взяли заказ на 2 ёлки и отправились глумиться над природой.
Поясняю. Если у голубой ели спилить полтора-два метра верхушки, получается такая аккуратненькая, идеальная ёлочка. Дереву пиздец, а вот ёлочка весьма ничего себе выходит. Суть аферы ясна, я думаю.
В тот недобрый день, два любителя нестандартных заработков отправились в лес, нашли ёлки достали ножовки и полезли губить природу, мать их, — мать нашу. Деревья стояли аккурат по краям дороги. И надо было такому случиться… ну конечно же надо, бог не фраер… вдалеке послышался грубый звук уазовского движка и между нашими почти загубленными ёлочками притормози бобик.
Нет дорогой читатель, это была не операция по спасению елей, это просто два загрубевших на службе пепеса решили слегка отдохнуть своей мерзкой пакостной сутью. Не торопясь, покинув машину, наши сотрудники расположились перед капотом, превратив его в стол. Что нужно простому русскому менту? Совсем немного: бутылочка водки, пару котлет из дома, салат аля морковь корейская, да грибочков баночку. А вокруг лепота. Снежинки падают на обветренную морду, воздух прозрачен чист и всяко свежей чем поцелуй слюнявых детишек. В сердце торжественная тишина и радость. Наливай, Василий.
Здесь происходит большущая неприятность. Не успели выпить-закурить, как с неба падает тело. Падает и падает, господа полицаи и ни к такому привычны. Но тело падает на капот. Водка разбилась, грибочки рассыпались, салат аля морковь по-корейски превратилась в какое-то адское непотребство. Это не просто оскорбление, это фашизм какой-то, геноцид простого русского мента епт…
Как вы уже поняли у одного из охотников за колючим еловым золотом сдали нервы. Древняя чукотская мудрость гласит — если отпилить сук, а потом сесть на него — упадёшь совсем. А если не сесть и не упасть — хрен ты его отпилишь. Чукчи страшно хитрые и умные товарищи, зря геологи зубы скалят. В общем залез наш ёлочный охотник повыше, и свершилось чукотская правда. Прилетел он в обнимку с ёлкой к нашим сотрудникам. Думаю не стоит пояснять, что будь на его месте хоть бетмен собственной персоной — суровой расправы избежать не получилось бы. А и неча на людей сверху падать.
Не торопясь вникнув в суть событий, менты достали резиновые дубинки и горестно вздохнув принялись наносить ущерб здоровью осквернителю пиршества. Осквернитель пиршества был не согласен с таким развитием событий и в попытке выторговать поблажку вломил своего друга. Мол вот он во всем виноват, он там сидит падла, ёлкой прикидывается, а мне тут одному отдуваться. Не знаю какая изощрённая логика лежала в основе рассуждения, но наличие второго ёлкопила менты приняли как личную обиду. Перестали мудохать первого и принялись за второго:
-Слезай, сука!
-Ага, прям ажник бегу…
— Слезай, скот такой, хуже будет!!!
-Хуже?
С высоты раздался оскорбительный смех.
— Да ну нахер, я тут жить теперь буду, я лучше тут замёрзну, чем вы меня там замордуете…
Здесь дорогой читатель я закончу первую часть.
Как вы помните, мы оставили наших героев посреди белоснежного великолепия новогоднего леса. Лишь грубая перебранка оскорблённых пепеэсников и древесного вора омрачали торжественность снежного одеяла в средненькой такой глуши ельника.
Спустя полтора часа все изменилось.
Два невезучих ментёнка стали походить на ангелов — вместо погон подобно маленьким крылышкам из их бушлатов торчали неаккуратные куски синтепона.
Снежный покров, что так хорошо маскирует грязь и несовершенство родной природы, окончательно перестал быть белым, от следов многочисленных машин.
Чистота и свежесть морозного воздуха наполнилась виртуозным матом, сигаретным дымом и буквально трещала от радиоволн, кои испускали в эфир многочисленные средства связи.
А у бедолаги, что упал с ёлки страшно болела жопа.
Как же такое могло произойти, спросите вы меня, да я и сам, если честно, не знаю… (какой, блядь, соблазн выложить этот отрезок и назвать его «Охота на ёлки, часть вторая», но боюсь не поймёте вы моей гениальной шутки). Знаю. Дело было так.
Поорав слегка на неудачливого ёлколаза и убедившись, что сам он оттуда не слезет, два мента устроили мозговой штурм. Вариант пристрелить обоих и забить хуй не прокатывал, во-первых патроны… не верьте тем, кто скажет, что два пепеса в середине двухтысячных не смогли бы раздобыть пол рожка боеприпасов от автомата Калашникова, но все равно гемор, во вторых, то были два очень гуманных человека, и в третьих, ёлочный Маугли, услышав о безрадостных перспективах, примотался к стволу ремнём, мол, застрелите, а я все равно не упаду. Второй вариант — лезть за ним — отмёлся сразу. Нет такого закону: милиции по деревьям за всякими негодяями лазать.
Был и третий вариант- воспользоваться ножовкой. Но одно дело отпилить верхушку диаметром сантиметров 8, а другое дело садовой «пилкой» перегрызть ствол по самым скромным прикидкам 40 сантиметров толщиной. Пепесы подумали и решили вызвать подмогу. С топором.
Тот, который постарше, помудрее и всяко разно поглавнее, подошёл к бобику, выдал профилактического смачного поджопника «человеку упавшему с сосны», которого пристегнули к «кенгурятнику» бобика (вдруг он что нить свистнет внутри, смотреть-то за ним некому), взял в руки рацию и совершил непростительный, трагический и даже судьбоносный промах. Этакий подвиг тупости. Этакий памятник, доказательство тому, что Бог есть.
— 758 житомиру, — начал орать в трескучий эфир наш друг в серой форме. — 758 житомиру.
— Что у тебя 758, — ответил житомир явно в праздничном настроении.
— Пришли кого-нить с топором, — попросил 758 и скоординировал его по месту положения.
-758, ты там дрова чтоль рубишь, — удивился житомир, — на кой тебе топор?
— У нас тут один на сосне сидит, снимать надо.
Эфир закашлялся, и когда житомир вновь вышел на связь, голос у него был какой-то не такой. Как будто чужой:
— Сколько человек сидит на сосне, топора хватит думаешь? Может пилу лучше? Топор устал, только отработал.
«Суки, подумал наш пепеэсник, постеснялся бы хоть во время связи бухать», — и продолжил:
— Житомир, топор пришлёшь или нет? Один сидит на сосне, второй уже ёбнулся…
Наверное, ты, дорогой читатель, уже начал догадываться что произошло, но для тех кто не в теме я все-таки поясню. Дело в том, что эфир-штука открытая. То есть покупай себе приемник и слушай кого хочешь. Хочешь полицию, хочешь еще кого. Поэтому была придумана таблица, где место, явление, предмет обозначается не на прямую, что бы враг подслушав не догадался, а шифровано.
Человек сидит на сосне — человек взят в заложники, человек упал с сосны — заложника убили, топор — СОБР, пила — (автор не является ветераном всякого такого, рассказ полностью вымысел автора, поэтому) — антитеррористическая группа «А». Та самая Альфа.
В общем, сначала приехали люди в очень черных машинах. Разобравшись в ситуации, они сочувственно похлопали по щекам охуевших пепесов, высказались в духе «ну что ж теперь, удачи тебе, серый друг», выписали по поджопнику неаккуратному ёлкопилу, на вопрос о документах — показали такой ослепительной красноты корку, что у старого мудрого мента, вскормленного в страхе перед всесильным КГБ, задрожало там, где по уставу положено дрожать в таких случаях. Люди, слегка попачкав очень черными машинами снег, как были о трёх нерусских внедорожниках, так и уехали. Быстро, немногословно и нихера непонятно. Мастерство не пропьёшь.
Следом, на менее черных машинах приехала верхушка прокуратуры. Эти люди были слегка эмоциональней предыдущих. Каждый выписал по два поджопника, а разобравшись окончательно, оторвали 3 погона. 2 у младшего и один у старшего. Последний погон был пришит намертво, а кабинетная работа не способствует повышенному тонусу и физической силе.
Далее, в лес закатилось два пазика. Оттуда выскочили хмурые люди при полной амуниции. «Забрала» на сферах были опущены, оружие опасно покачивалось в руках стволами вверх. Командир СОБРа, боевой майор, повидавший не один локальный конфликт, чемпион области по РБ в своём весе, скупо и быстро разобрался в ситуации, выписал фееричного поджопника ёлковору, матюкнулся, загадочно ухмыляясь, посмотрел вверх, где сидел более удачливый товарищ и в ожидании своего мвд-шного начальства, ушёл к своим. От «своих «раздался хохот.
Спустя какое-то время, на совсем уже светло-черных машинах приехала верхушка ГУВД. Эти друзья наделали шума больше, чем все вместе взятые до этого. Разжаловали пепесов на месте, оторвали оставшийся погон, устроили какое-то непотребное разбирательство с прокурорскими, ну, а про жопу прикованного к уазовскому «кенгурятник» типа упоминать, я думаю не стоит.
В третей части я поведаю о проблематике снятия человека с сосны силами специального отряда быстрого реагирования.
Как писала в своё время Семенова, небо было таким, что хотелось молиться. Есть такой краткий миг в зимнем дне, когда стерильная белёсая голубизна небосвода откуда-то изнутри наливается чернотой. Короткие сумерки ещё не наступили, а нежная синева наверху начинает приобретать ни с чем несравнимый смысл неотвратимой зимней ночи. В такое небо хорошо курить долгими пышными затяжками и думать о чем-нибудь красивом.
В тот раз думать о чем-нибудь красивом было некому. Милицейское начальство бесновалось, метаясь между прокурорскими, СОБРом, и прикованным к кенгурятнику. Первые два коллектива сдержанно, а порой и не очень отвечали в стиле «анеебет» у последнего, как было сказано выше, болела жопа.
Все это могло продолжаться долго, но небо вновь напомнило о себе. Первым обратил внимание и напрягся опытный майор. Поскучнел, посерьёзнел и что-то сказал своим.
Затем начали поглядывать вверх менее пьяные люди из прокуратуры. И только, когда шум вертолётных лопастей приблизился чуть ли не вплотную, замолчали милицейские чины. Вертолёт «завис» предположительно над опушкой ельника и спустя пару минут, почти беззвучно из-за раскидистых ёлок на место событий прибыло 12 человек. В отличии от бойцов СОБРа они были среднего роста, среднего телосложения, одеты легко, без выпирающей брони. Черные маски и «изящное» по сравнению с АК автоматическое оружие дополняли мистический образ прибывших.
— Кто руководит операцией? — обратился один из «черных» к майору.
Майор посерьёзнел и молча кивнул на одного из генералов.
— Обстановка? — уже у генерала спросил командир вновь прибывших.
— Человек на сосне, — мёртвым голосом выдал генерал и показал наверх в сторону.
Чёрный обернулся куда показали.
— Пацаны, ну его на хер, пристрелите меня прям тут, сжальтесь, блядь уже, ну не полезу я к вам, убейте меня быстро, не заслужил я мучений, — наконец подал голос второй ёлкопил.
Все это время он наблюдал происходящее сверху. События, которые разворачивались внизу, почему-то, не вдохновили его на добровольную сдачу в плен врагу.
На анализ ситуации у командира элитного спецподразделения ушло ровно 12 секунд. Развернувшись к генералу, он снял маску, зло посмотрел стальными серыми глазами на онемевшего милицейского командира и сплюнув под ноги, выдал загадочное: «Знал бы в 91-ом, что получится, собственноручно в расход пустил бы». После чего вернулся к своим, что-то сказал в рацию и 12 человек в масках лёгкой трусцой припустили в ту же сторону, откуда прибыли. Там вновь нарастал звук приближающегося вертолёта. Человек на сосне перекрестился, но этого никто не заметил.
Чукотская народная мудрость гласит: «Если злой олень насрал твоя шапка, подложи её чукче-другу, в двоих вонять веселее». Лев Пучков утверждает: «Стоять по горло в говне гораздо приятнее в хорошей компании, чем в одиночку» (цитата неточная). Современные специалисты кооперативной психологии дебильными словами предлагают разделять ответственность, так мол проще оставаться в зоне комфорта.
Наши генералы не были ни чукчами, ни писателями-беллетристами, ни современными психологами, но звериное чутье и житейская смекалка срочно требовали поделиться последствиями неожиданного западла, кое им устроили нерадивые пепесы.
— Майор, — один из генералов вспомнил что он хоть и пьяненький, но все-таки генерал, — как тама оно выйдет — бабушкин хуй тебе не дедушка, второго дятла снимать надо.
— Эээмммм, тыщ Генерал… начал было возмущаться майор.
— Майор, погоны жмут? Тебе напомнить сколько выезд СОБРа государству приходится? Ты на задании, приказ ясен?
Генерал не стал бы генералом, если б не смог в душе, по сути, простого воина найти нужную струнку. Тем более какая нафиг струнка-то был барабан субординации. Одно дело когда полупьяный чинуша бесится перед тобой в бессильной ярости, а другое дело приказ. Приказы, как известно, надо исполнять.
Аккуратно развернувшись через левое плечо, майор вернулся к своим. На этот раз помощи ждать было неоткуда и консилиум на тему «как снять дятла с ёлки» затянулся.
Спустя несколько минут, когда все разумные варианты были отметены и в ход пошли предложения типа «а давайте ему колыбельную петь, он заснёт и свалится», майор закаменел лицом, обозвал подчинённых блядскими хуевыми шутниками, грязно выругался и отправил самого лёгкого вверх. То есть ручками ножками на вершину ёлки.
Самым лёгким, оказалось тело всего 90 кг весом. Скинув броню, но оставшись в сфере (на улице прохладно, а сфера нагрета) тело полезло наверх.
Наш ёлочный охотник грустно наблюдал как этакий металлический мячик, прикреплённый к большому собровскому телу, неумолимо увеличивается в размерах, иногда мутно бликуя пластиком «забрала».
Нам остаётся только догадываться, какие мысли плавали в голове у будущей жертвы милицейского беспредела, но когда «лёгкий» соборовец приблизился на должное расстояние несостоявшийся бетмен легонько лягнул его прямо в сферу.
Сук хрустнул — тело низверглось.
Я ни раз замечал: подниматься к вершинам сложно и медленно, спускаться же оттуда быстро и легко. Но неприятно. На вершинах, знаете ли как-то комфортней что ли…
«Лёгкий» собровец не посрамил вышеизложенного наблюдения и с криком «ой бля» быстренько упал вниз. Тут стоит поделиться ещё одним наблюдением: чем больше мужик — тем он любопытней. Среди СОБРа мелких нет вообще. «Лёгкий» собрвец приземлился на двух боевых товарищей… таким образом у командира образовалось 3 трёхсотых. По той самой таблице груз 300 — раненные. Груз 200… ну я думаю, вы и без меня знаете.
Шутки шутками, а надо докладывать, благо начальство недалеко. Но вот так, из-за одного геморроя, на ровном месте не уберечь людей… профессиональная гордость не позволяла.
Хз чем бы закончилось дело, и выдержали ли бы нервы у злых, уставших, вооружённых мужиков, но тут опять вмешалось небо. Третий раз. Неудачливый поставщик вип ёлок в момент отражения атаки на высоту выронил ножовку. Ножовка была добротная, правильно разведённая и хорошо заточенная.
— Молись сука, — зло пообещал майор вверх и принялся сам пилить дерево. Он командир, и за своих бойцов обязан отомстить лично.
Перепелив большую часть, майор дал команду и бойцы начали раскачивать ствол. Сам же он отошёл подальше, что бы оперативно среагировать в какую сторону будет падать ель и первым оказать тёплую встречу на родной земле возвращенцу с неба. Для этих целей он даже «отстегнул» приклад.
Если бы я снимал кино — это было бы так. В кадре чёрное небо с россыпью пронзительных ярких звёзд. Далее кадр опускается вниз, вдалеке видны огни города. Ещё чуть ниже и на фоне мутно-жёлтого светового пятна цивилизации видны верхушки ёлок. Они стоят ровно и неподвижно. И тут одна из острых верхушек елей начинает дёргаться. Наезд камеры, дёрганье усиливается, амплитуда возрастает. Ещё ближе, ёлка впадает в панику и начинает мотаться как сумасшедшая… раздаётся треск и ёлка, сдавшись, заваливается в бок. Вот как-то так.
Торжествующий крик оборвался. Ему на смену пришли такие слова, которые разрывают среднестатистическую студентку третьего курса филологического факультета в фарш. Наш ёлочный бетмен, а теперь он и в самом деле заслужил такое громкое имя, поймав импульс падающего дерева прыгнул. То был великолепный прыжок толстенькой белки летяги. Пролетев что-то типа 4х метров он приземлился на соседнюю ель, правда не на верхушку, а на середину, после чего с ловкостью Маугли и грациозностью таракана он так быстро залез на допустимую толщину ствола, что предпринять никто ничего не успел.
Майор произвёл нехитрые подсчёты. По его прикидкам выходило, что придётся спилить что-то типа 20-ти елей, прежде чем удастся поймать этого урода. Майору стало грустно. Майор любил деревья. Подняв защитный щиток на сфере и закурив, он крепко задумался. Мысли были грустны и полны безысходности.
И в четвёртый, в последний в этой истории раз вмешалось небо. Хотя было ли это небо… судите сами.
Человек на сосне слегка размявшись прыжком, вдруг понял, что хочет пысать. А так как терять ему было нечего, бо смерть его ждала лютая, он не торопясь рассупонился, достал свою приспособу для пысанься и, сконфуженно улыбаясь, пустил тугую жёлтую струю.
По недоброй случайности, струя, что твоя ракета класса земля-воздух, описав (пока ещё ударение на «а») пологую траекторию впилась точно в центр майорской сферы с !!! открытым забралом.
Сфера выдерживает прямое попадание из АК, от этого, правда, мало толку… но обоссать боевого офицера в присутствии подчинённых… это с рук не сойдёт никому. Мне почему-то так кажется.
Деревянной походкой майор отправился в пазик. Спустя пару мгновений он вернулся почему-то в противогазе. В его руках покачивался КС 23. Точнее карабин специальный 23 мм. Кому интересно почитайте в интернетах.
— ГААААЗЫЫЫЫ, страшным голосом скомандовал майор из-под противогаза. Снарядил карабин насадкой с говорящим названием «Насадка12» для отстрела газовых гранат «Черёмуха 12» на дальность до 120 метров. И почти не целясь отправил бочонок с отравляющим газом прямо в жопу «человека на сосне».
Дальнейшее описывать не буду, все-таки рассказ носит юмористический характер. Скажу лишь одно: не грешите против природы, и жопа останется целой.