Язычницы молятся, к небу воздев ладони.
Стоят на коленях и сушат под ветром слёзы —
Зачем-то им нужно, чтоб ночью на небосклоне
Среди темноты февраля воссияло СОЛНЦЕ.
Не просто луна, а зенитный большой прожектор,
Пускай бы слепил, только вдоволь давал бы света,
Пусть кожа — в лохмотья, но лишь бы тепла — до жженья.
Так хочется каждой быть понятой и согретой,
Что лучики ловят в застуженных казематах,
Слова переводят с латиницы на плацебо,
Среди прокажённых ни прОклятых, ни проклЯтых
Не видя. И смотрят с надеждой в небо.
Фальшивое солнце снисходит до бледной черни,
Что смотрит с восторгом на алый вольфрам сквозь пальцы
И в жертву приносит крупицы душевной зерни,
Взамен получая ожоги протуберанцев.
ОНО позволяет любить себя глупым людям,
Обычно скрываясь, чтоб выстыли до рассвета…
Откуда им знать — настоящее солнце будет,
И будет весна. А за нею придёт и лето.