Если вдруг она всё же останется — быть беде,
Ведь вокруг — темнота, в голове — никаких идей.
Если есть вот, так пусть и осудит вас судный день.
Но сейчас ее губы
Будут губы искать твои, будут кусать и жечь,
Вниз срываться с колючей щетины на гладкость плеч
И будить в твоем теле желанном голодный смерч,
Столь внезапный, чуть грубый,

Что разрушит преграды, что вас закружит в одно,
Что сплетет пальцы рук ваших, спутает стУпни ног.
Поначалу всё это покажется сладким сном,
Но народное средство
«Ущипни меня» — скажет обратное: нет, не сон.
Ущипни, укуси, дай издать ей протяжный стон,
В изголовье кровати бокалов услышать звон,
Чтоб без слов и без жестов

Поняла: ритм зависит сейчас целиком от вас,
Чтоб тонула в твоем тихом омуте жадных глаз,
Чтоб хотела хотеть тебя больше, но не могла,
Чтоб металась под грузом
Тела жаркого: то становясь всё нежней, слабей,
То опять с новой силой срываясь со всех цепей —
Бедра бедрами сжать, на тебе' сидЯ… Быть твоей
Страстью, женщиной, музой.

Только…
если захочешь сказать ей «люблю» — молчи.
Даже если беснуется пламя шальной свечи,
Даже если она, чуть дыша, под тобой кричит
И сейчас ты уверен.
Потому что… свеча догорит, докричит она.
Ведь она не судьба тебе, вышло так, не жена.
Влюблена? — Влюблена. Если здесь и обнажена.

С губ сорвется… — поверит.