Утро пахнет поджаристыми коржами,
Отец выходит из спальни в одной пижаме.
Мать говорит: «Не бойся, я тебе новеньких нарожаю. © izubr
— Папа, папа, ты не видишь, как мы тут терпим. Ты себе придумал кущи, сады и термы. Нас не помнишь поименно, не знаешь в лица. Тебе есть, о чем подумать, чего стыдиться. Ты являлся старикам, морякам, солдатам, посмотри на нас — ведь нам ничего не надо, я пою себе, но песня моя все тише: «Папа в космосе, когда-нибудь он услышит».
— Я б вернулся, да на землю не взять билета. У меня здесь вечный праздник, господне лето. А у вас внизу поземка метет дорогу. Вот ты дочь моя — а что в тебе есть от Бога? Ты звенишь, звенишь, подобно пустой посуде. Родилась в России, живешь во блуде. Может, ты не моя, а вовсе того мерзавца. Мне врачи сказали, лучше бы отказаться.
— Мы же можем все исправить, послушай, Отче. Если бы ты меня любил, я бы пела громче.
— Я б любил тебя, писал для тебя скрижали. Но за тридцать лет мне новеньких нарожали.