Буди фантомную тишину
холодным эхом в пролёте штолен.
Октябрь достаточно обезболен,
чтоб в тёмном чреве носить войну.
Просеяв тонны пустых пород,
нащупать вдруг золотую жилу.
Пока мы верим друг в друга —
…живы…
хоть трижды рухнет от взрыва свод.
…
И пусть ты Осенью погребён,
она над миром взойдёт курганом —
листвой ли, золотом Чингисхана
за неименьем других имён.
Когда в монгольских глухих степях
мне вечность холодом дула в спину,
я стала каменным исполином
с беззвучной мантрою на устах.
…
Попробуй с трепетом внять камням —
они расскажут тебе о многом
гранитным идолом у дороги,
что служит привязью для коня.
Пока кочевник сосёт кумыс,
прильнув спиной к алтарю шамана,
мой дух языческим истуканом
к руке уже примеряет хлыст…
…
Чтоб в скачке бешеной гнать ветра,
стегать строкой раскалённый воздух.
Пусть эту сагу напишут розги
каллиграфичней, чем взмах пера.
И стих,
как взмыленный жеребец,
сорвётся в небо степною птицей,
а пыль былинная на страницах
галопом вспенится наконец.
…
Пронзит пустынника странный гул,
и конь от страха оскалит морду,
когда предания хлынут горлом,
взрывая каменность сжатых скул.
Как в реках горные валуны
рокочут паводком ледниково,
так связки рвутся кровавым словом
в гортани дрогнувшей синевы.
…
Гримасой скованное лицо
сквозь твердь проклятья проступит ликом,
и я истерзанным монолитом
из камня выйду в конце концов.
Но это в будущем,
а сейчас…
приляг у камня… сними усталость…
Тебе пригрезилась… показалась
живая искра в граните глаз.
…
Мой идол мёртвенно-молчалив,
плитой базальта в себе задушен.
Лишь эта дикая,
…злая пустошь
свидетель тайных его молитв.
И беркут в эпосе октября,
что кружит медленно и высо’ко,
такой же странный
…и одинокий,
такой же призрачный, как и я…