подарило ей солнце косы цвета мёда и янтаря.
«та, что отроду не смеётся» — говорили в селе не зря.
«та, что звонких не любит песен, не становится в хоровод.
ей понятен и интересен шёпот леса да омут вод.
полумрак заповедной чащи, синеву колдовских озёр
она видит, пожалуй, чаще, чем родимых своих сестёр.»

та сбирала такие травы — им названий порою нет,
а целительства дивный навык средь сельчан был всегда в цене,
только взгляд, словно уголь жгущий и хлеставший точь-в-точь кнутом
вмиг отвадил в селе живущих не по делу ходить к ней в дом.

мать молила: «смири свой норов, не броди где-то до утра.
ты девица уже, и скоро выйти замуж придёт пора.
отвечала ей дочь на это: „будет воля моя тверда,
с задушевным своим секретом не расстанусь я никогда.
вы простите мне эти речи, знать, дурная я дочка Вам.
только если того я встречу, кто не станет бежать, едва
пересуды узнав и толки, обо мне что твердит народ,
а такую, как есть — и только — сердцем примет и скажет :"Вот
та, кого я искал по свету, сквозь метели, туман и зной“.
лишь тогда подчинюсь обету, верной стану тому женой.»

и такой появился вскоре: чёрны кудри да весел взгляд.
он в соседнем селе на взгорье жил с минувшего февраля.
заприметив девицу, стал он пропадать под её окном.
сердце юноши волновало и терзало тогда одно:

«отчего не поёшь ты песен, чем их звон для тебя не люб?
и улыбка как тонкий месяц почему не затронет губ?»
так спросил он однажды прямо и услышал такой ответ:
«не боишься узнать секрет мой? нет? тогда расскажу, как есть.
я улыбки свои и песни все оставила лесу в дар,
чтоб любые уметь болезни исцелять у людей всегда.
ведать также, что шепчут травы на полянах к исходу дня,
и за это вполне по праву взяли плату давно с меня.
улыбнусь иль спою позвонче, выплетая узор из нот,
и услышавший это точно больше дня уж не проживёт.
и сама я тогда истаю да рассыплюсь в золу и пыль.
вот поэтому неспроста я избегаю всегда толпы.»

только юноша был упорен, даже после всех этих слов
не ушёл он, и этим вскоре заслужил он её любовь.
ну, а дальше финал известен — после свадьба была в селе.
молодым жить желали вместе много долгих счастливых лет.

только жизни под общим кровом им не вышло познать сполна.
оставляя лишь пепел с кровью, вдруг нежданно пришла война.
и пришлось отправляться мужу в войско, дать чтоб врагу отпор.
что с ним стало, никто не может вызнать как-нибудь до сих пор.

докатились бои рекою до границы того села,
и «колдунья» тогда с семьёю в плен врагами взята была.
странный норов её известен командиру войск вражьих стал.
пожелал он услышать песен, что скрывали её уста.

привели ту девицу в избу, где знать вражья вся собралась
и сказали: «ты спой нам, либо в жуткий муках умрёшь сейчас.»
отвечала она им: «что же. отчего бы не спеть для вас?
не забудьте лишь только позже: сами дали вы мне приказ.»

тут за окнами закричало, залетало вдруг вороньё.
та, что отроду не смеялась, улыбаясь теперь поёт.