Твой дом пустой подобием души,
Такой же разбазаренной годами, —
Вмещал любого (только попроси!),
И швом трещал, скрипя под сапогами.
И всяк входил, и падал на кровать,
За стол садился и стоял в прихожей.
И всяк хотел и петь и танцевать,
И нагло лез своей постылой рожей.
И дом впускал все более людей,
И взглядом провожал до дальних комнат.
И всяк хватал любую из вещей, —
В преддверии внезапного ухода.
Ломали стулья, пачкали паркет,
Посуду били в будничном веселье.
Прогорклый запах чьих-то сигарет,
Смешался в доме с утренним похмельем.
Но день за днем стихал твой шумный дом,
И ты сама — грустнела и молчала.
Не слышен был за дружеским столом,
Веселый смех, из праздничного зала.
Твой дом пустел, пустела ты сама,
Средь барахла и запертых дверей.
Твой дом пустой, как глупая душа, —
Впускала всех ненужных ей людей.