Елена. Язвительная мать тереза.
«Алиса, всегда такая радужная и жизнеустойчивая, сегодня выглядела по-странному выбитой из привычного режима построения своего будущего. Мне даже так по-доброму хотелось сьязвить на тему ее посеревших голубых глаз, и еще треснуть слегка, чтоб перестала быть такой размазней. Я, конечно, все понимаю: трагедия жизни и все к этому прилагающее, но ведь это не повод пренебрегать всем миром и опустошать его в собственных глазах. Ну, подумаешь, этакий мелочный эксцесс, парень бросил. Уф. Да тут каждый час кто-нибудь кого-нибудь бросает. И по три раза за раз. Подряд! И ничего же, живут, справляются, даже не боятся заново в ту же петлю лезть. А ей, видите ли, раз драмма, то по полной катушке и со всеми алкогольно-вытекающими умозаключениями о несправедливости человеческих взаимотношений. Тьфу. »
Леонид Викторович. Неправдоподобный атеист.
«Я всегда подозревал, что моя дочь черезчур отстраненная от всеобщих убеждений. Слишком перегибает палку. Я, конечно, частично несомневаюсь в правильности ее суждений, но вот остальные люди. Так те вообще не созрели. Да и ни к чему это им. Привычное, давно отлаженное расписание миллионов дней-самая лучшая и защищенная жизнь для целого трусливого общества. И любое исправление в этом расписание равносильно хаосу. Я так думаю. И, разумеется, как всякий порядочный отец полностью поддерживаю свою дочь в любой ереси, которая ей взбредет. Частично. Просто не то время она выбрала. А эта личностная трагедия ей даже на пользу. Может поймет, наконец, что все-таки лучше пить из общего колодца, чем травить себя собственным ядом.»
Артем. Человек, живущий в скорлупе.
«Никогда не понимал ее стремлений так цветолюбиво жить. В жизни столько всего удушающе-удрюченного, что просто порой мечтаешь однажды взять и пропылесосить весь этот долбаный грязный мир так, чтоб и песчинки не осталось. А Алисе, представьте себе, все прекрасно и даже одухотворенно. Бред. Невыносимо, если честно, каждый день слышать о фейеричности вселенной, когда на самом деле планета по самое оно в полном дерьме. Вот я и не выдержал, как всякий нормальный адекватный человек. Я вообще сомневаюсь, что кто-либо способен вытерпеть. Ежедневное навязывание моему светлому разуму идеи о строении хрустально-хрупкого мира не для меня, в этом я уверен точно. Ну не верю я в эти утопические тонкости. А жить и не верить-это очень обременительно. Так что я вполне правильно поступил, избавив себя от потенциального помешательства. Другую найду. Нормальную! С нормальными мозгами и нормальным взглядом на социальную систему жизни.»
Лола. Безразличная ко всему кошка Алисы.
«Лично мне вот все нравиться. Кормит, обогревает, с подоконика не выгоняет. Даже делает вид, будто не замечает вовсе, как я грызу ее любимые цветы. За это я и люблю Алису больше всего на свете. Ну, бывает, естественно, что может и тапком запустить, но только тогда, когда я сама действительно виновата. То ли от глупости, то ли от нехватки внимания, бывает, рву ее любимые книжки. По мне, так это всего лишь бумага, а для нее-целое измерение. Но мне все равно. Я понимаю, что любому человеку нужен собственный мир, который бы никак не соприкасался с общим. Это как ловушка сознания. Или попытка избежать чего-то нежеланного. Да, я это вполне понимаю. Но мне то что от этого? Я же всего лишь кошка.»
Алиса. То ли с другой планеты, то ли просто шизофреничка.
«Ужасно странные эти люди. Как будто, я не имею права на свои собственные переломные процессы. У меня, может, целое царство ценностей меняется, а они заладили-не хнычь, ты же сильная, ты справишься. Ну неужели так не понятно, что дело вовсе не в том, что меня кто-то бросил? Смысл то в том, что всегда все одинаково. Все чего-то вечно сидят и ждут, а ночами рыдают. Рыдают, ждут, а посто взять пошевелиться и в голову никому не приходит. Сами ничего не могут и другим противодействуют. Да плевать я хотела на этого ничтожного Артема с его идиотическими тегами жизни! Я давно заметила его ограниченность в функции зрения. Просто надеялась, что это временный диагноз и однажды он все-таки научится разглядывать суть простых вещей, вместо того, чтоб наоборот их усложнять. Людям это вполне свойственно--возграмождать вокруг себя каменные стены, а потом биться о них же головой и кричать „Спасите! Помогите!“. И все же обидно, что Артем так и не захотел что-то перестраивать в своем сознании, а просто взял и выкинул это на помойку. Невозможно жить и знать, что все те, кто говорят о любви, на самом деле ни черта не понимают ее сути. А что если любви и нет вовсе? А что, если она и была, то, возможно, мы просто сами ее атрофировали своим невереньем в нее? Хотя, вряд ли такое возможно. Есть она, есть. Только не у всех и не обязательно. Быть может, дело всего лишь в желании или нежелании ею обладать?.. Я непременно должна найти ответ.»
Елена. В силу своей воспитанности хороший друг; в силу своей эгоцентричности невыносимая заноза.
«Я Алису уже неделю не вижу. То ли ей настолько полегчало, то ли вконец свихнулась на своем горе. Все никак дома застать не могу, а звонить и того бесполезно: она по каким-то своим причинам отказалась от телефона. Наверное, чтоб от периодических воспоминаний случайно не позвонить этому козлу. Ну не совсем козлу, погорячилась--женская солидарность все-таки должна быть хоть какая-то. На самом деле, я не считаю Артема такой уж сволочью. Обычный парень. Просто не сошлись взглядами. Ну бывает же, правда? Жаль, что я ее подруга, а то бы. Так, стоп! Какая же я подруга, раз в голову лезут такие мысли?! Сейчас главное Алису найти.»
Дворник Семен. Хранитель чистоты и философ.
«Удивительное созданье! Приходить каждый день в этот парк, смотреть сквозь мир куда-то в даль, и бесконечно о чем-то застенчиво размышлять. Удивительная девушка. Так словно чего-то ждет. Или кого-то. Эх, молодость!.. Меня вот тоже однажды кто-то когда-то вот так наивно ждал. Но я не пришел. Я струсил. Испугался собственных чувств, боялся не оправдать надежд любимого человека, боялся того, что могло бы произойти. Мы постоянно живем какими-то страхами, и зачастую эти страхи мы сами и выдумываем. Неужто так проще? Придумывать, что чего-то неистово боимся, чтоб избежать придуманных несчастий. Как глупо. Собственный страх порабощает непреклонно. А ведь я мог бы быть сейчас счастливым, увы!.. Ее зовут Алисой и взгляд у нее—чистейшее небо. А если заглянуть поглубже, в этом небе отражается отчаянная грусть. А когда я спросил, чего же она ждет, то услышал: „Я хочу найти ответ. Ответ на вопрос, существует ли в мире абсолютное счастье. Вот так“. Никогда не слышал ничего подобного от людей. Да и сам не задумывался. Удивительное созданье эта Алиса!»
Леонид Викторович. Любит темное пиво и болеет за футбол.
«Прогулки, прогулки. Природа, видать, сильный наркотик, раз Алисе нравиться целыми днями шататься по паркам. Я сперва не знал, куда она стабильно ежедневно уходит, пока не проследил. Я же отец. Я должен знать, что все в порядке. И теперь был полностью спокоен. Ну хочется дитю одиночества, ктож против? Одиночество—это такая штука, которую время от времени нужно чувствовать, иначе никогда не научишся ценить присутствие людей в целом. Может, чего-то важного ждет моя девочка. А главное, что опять улыбаться стала. На пользу только воздух свежий. Природа творит чудеса; природа очищает души.»
Алиса. Та, что верит в абсолютное счастье.
«Я довольно много размышляла; довольно много наблюдала за собой, за другими. И никак не находила ответа на свой главный вопрос: так существует ли абсолютное счастье? Если и да, то как его определить, как оно проявляется? Эти лабиринты мыслей неустанно приводили меня в тупик, но я упорно разворачивалась и отчаянно снова и снова пыталась найти тот самый правильный путь. Но в какой-то момент я устала. Все тщетно. Я живу иллюзиями, так словно, сама иллюзия. Нет никакого абсолютного счастья. Именно с такой точкой в поисках ответа на вопрос я и направилась к мосту, когда вдруг появился Он, так словно бы из воздуха.»
Некто, появившийся из воздуха.
«Мне было невыносимо скушно. Слишком устал. Даже пакостить и вредить людям стало не так забавно, как в самом начале. Человечество такое предсказуемое, что рано или поздно оно перестает быть чем-то значимым и к нему теряется всякий интерес. Потому и Бог забыл о них. Потому что Богу надоело вправлять им мозги, и раз за разом надеяться, что все же его творения научатся ценить саму жизнь и ее щедрые преподношения, а не заниматься тем, что предавать свои души грехопадению, срываясь на следующий же день к церковным богослужителям, чтоб со слезами на глазах замаливать то, чем опять займуться этим же вечером—собственным душеубийством. Я бы давно уже устроил глобальную планетную чистку, будь то в моей власти. Жаль, что я не Бог, а всего лишь мелкий падший ангел. Хм, звучит устрашающе, не так ли? У меня вообще-то есть, конечно. имя. Вернее, много имен. В разные времена в разных религиях оно звучит по-разному: самые распространенные это- Люцифер, сатана и дьявол … ну что за фантазия у этих людей? Смешно. Им никак не придет в голову, что я вполне безобидное отродье. Просто долг требует того, чтоб заниматься перевоспитанием тех, кто не счел нужным следовать законам всевышнего. Ну, а то, что меня так до безумия бояться, так это опять же все человеческие выдумки. Сами придумывают себе страхи, чтоб хоть как-то держаться в установленных своими же руками рамках. Я тут уже совершенно ни при чем! Всегда удивлялся ограниченному сознанию тех, что называются «Homo sapiens «. Меняется все в этой вселенной, но люди—никогда.
Я даже и не помню, как однажды набрел на это чудо. Чудо звали Алисой. Меня поразило то, с каким рвением эта наивность искала то, что всегда и везде присутствовало. И я так словно втянулся в ее эту забавную игру с поиском ответа на главный вопрос, с головой уходя вместе с ней в эти лабиринты мыслей. Давно не чувствовал себя таким озадаченным, хочу признаться. Я будто бы вместе с ней переживал все те эмоции, которые испытывала Алиса. Мне нравилось быть постоянно рядом с ней; слышать то, о чем она думает; смотреть в эти поразительно трогательные глаза. И в какой-то момент, я вдруг пришел к неожиданной мысли--никто и никогда бы не подумал, что Я могу так отчаянно (по-человечески) влюбиться. И когда я это осознал, я неудержимо захотел оставить ее себе. Навсегда. И я успел вовремя, ибо Алиса уже собиралась прыгать с этого чертового моста.»
Алиса. Вдруг неожиданно абсолютно счастливая.
«Я в оцепенение стояла, казалось, целую вечность. Когда появился ОН, я сначала жутко испугалась. Потом страх сменился удивлением, постепенно уступая место интересу. Прямо шквал эмоций накрыл меня с головой! Мы стояли и смотрели друг на друга, наверное, очень долго, пока Он не произнес: „Не делай этого, дура сумасшедшая. Отойди от края немедленно. Совсем свиxнулась??“ Я послушно попятилась назад, лихорадочно пытаясь дать хоть какое-то разумное объяснение случившемуся. Может, я все же спрыгнула вниз и теперь просто напросто уже нахожусь по ту сторону жизни? Безумие какое-то. А Он тем временем мне что-то все говорил и говорил. Про то, как невзначай от скуки стал наблюдать за мной, слушать мои мысли; как вдруг понял, что уже настолько привык ко мне, что даже не мог покинуть ни на секунду, оказавшись в этом омуте, который люди называют влюбленностью; еще говорил о том, что не мог позволить сделать мне этот идиотский поступок. „Видишь ли, еслиб ты сама совершила это самоубийство, я был бы вынужден отправить тебя в костер (тут он звонко смеется, и я замечаю, что тоже смеюсь вместе с ним).шутка! Тебя бы пришлось отправлять на вечные скитания среди живых. А я бы этого не вынес, ибо не смог бы существовать без тебя в своем мире. А вот когда наступает естественная смерть, тогда душа свободна, понимаешь?“ Потом Он рассказал о себе. И мне почему-то не было страшно. Какое-то абсолютное спокойствие. Я даже не заметила, как на улице стало смеркаться. Он проводил меня домой, сказав, что будет ждать меня, пока я не перейду туда к нему, на ту сторону жизни. А пока я должна жить во что бы то не стало. Жить до самого конца. Ведь никоем образом нельзя нарушать естественный ход жизни вселенной, только потому, что вдруг на мгновение показалось, будто абсолютного счастья несуществует .»
Эпилог.
Алиса прожила долгую и счастливую жизнь в полном одиночестве, и покинула этот мир со счастливыми глазами и улыбкой. До последних дней не оставляла попыток убедить окружающих в том, что абсолютное счастье все-таки существует; и что Ад--это не совсем то, что мы себе воображаем. Она так и осталась быть в памяти людей «наивной свихнувшейся старухой, помешанной на собственных иллюзиях».