Какое у любви лицо —
Единственной, неразделенной,
Мучительной, неутоленной —
Какое у нее лицо?

Сними, поймай мгновенье счастья
И киноленту склей в кольцо,
Чтоб воссоздать ее лицо
С глазами, темными от страсти.

И голос, падающий вдруг,
Мы впишем в тот же самый круг.
И назовем кольцом разлуки
Вдруг разомкнувшиеся руки.
… показать весь текст …

Пятьдесят — это ломкий лед. В каждом прожитом дне — осадок.
Интегральный сухой расчет. Не итог. Но скорее остаток.
Счетчик Гейгера у виска. Нечет — чет. Шанс последней встречи.
И усталость уже с утра. Но стремительность дел под вечер.
Невозможность не опоздать. Но возможность еще закончить,
И раздать, объяснить, понять. И уйти — к наступленью ночи.
Это время потери тех, кто умней и идет устало.
Пятьдесят — это взлет, разбег.
Пятьдесят — это все-таки мало.

Не ведая пути бредет своей дорогой
По ниточкам судьбы, по острию эпох,
Скиталица, душа, бегущая от Бога,
Страдая от того, что ей не внемлет Бог.

И мечется в пути, и ищет свет близ бездны,
Страдает и молчит, и все чего-то ждет.
И после смерти так надеется воскреснуть,
Как доверял огню в него влюбленный лед.

Грузовик проедет — и не видно солнца.
Марево укроет полдень в тополях.
И пылит дорога вдаль до горизонта.
И цветет гречихой курская земля.

В песенной сторонке синеглазых много.
Расплескалась в душах поднебесья синь.
Лето. Полдень. Детство. Дальняя дорога.
Колдовские травы. Лебеда-полынь.

В Солнцевском районе вправду много солнца.
За селом Орлянка нежная заря.
Вспыхнет ненадолго низкое оконце.
Ночью за рекою огоньки горят.
… показать весь текст …

— Вы пишете стихи?
— Пишу.
Вернее, свыше кто-то пишет,
Моя задача — их услышать
И волю дать карандашу.

— Так значит вы здесь ни при чём?
— Выходит так. И в то же время
Порой немыслимое бремя
Ложится на моё плечо.

Зато я Моисей и Ной,
И свет, живущий между строчек…
— Так кто же вы?
… показать весь текст …