Старьёвщик из Праги, который купил Луну
Совсем за бесценок у старой слепой колдуньи,
Сказал мне во вторник, что город пойдёт ко дну
В ближайшую среду, лишь западный ветер дунет.
«Ты знаешь, Луна — это только воздушный шар,
Захочешь — потянешь, захочешь — отпустишь в небо.
Подобную вещь я давно на Земле искал —
Вот так, чтобы взять и в ладонях держать монетой.
Серебряной, круглой, способной менять число
Живущих на суше, где бог — ростовщик из Праги» —
Он мне говорил, сохраняя вполне лицо,
Под цвет папиросной, папирусной ли бумаги?
Я слушал и думал: «Как всё здесь продать легко
И присно и днесь — и ты вовсе о том не знаешь.
Ты в старой мансарде архангелу шьёшь крыло —
Дурак дураком — ну, и с каждым закатом таешь…
Как старые фрески, как ветхий ручной божок,
Что соткан из мифов по лучшим законам жанра:
Все верят и слышат, но в тайне хранят значок
«Не верил. Не слышал. Хватай его, брат, за жабры».
Старьёвщик из Праги, купивший вчера Луну
Совсем за бесценок — ведь дороги лишь дешёвки.
Смотри, мой архангел на небо унёс иглу
И старые ножницы — резать твои верёвки,
И штопать к полуночи этот воздушный шар,
Хранящий не воздух — дыханье Рембо и Гёте.
Здесь всё продаётся, но только не этот дар —
Летать без верёвочки… Петь, попадая в ноты.