Скульптор Анна Голубкина. Жизнь отданная искусству.
Сегодня мне даже трудно представить, что в жизни я могла бы пройти мимо, не увидеть, не пропустить через свою душу, не полюбить созданные с редким мастерством монументальные работы Анны Семеновны Голубкиной, русского скульптора крупного, самобытного дарования.
А события, что привели меня к встрече с этим художником, разворачивались весьма необычным образомА события, что привели меня к встрече с этим художником, разворачивались весьма необычным образом.
Моя дочь занималась в художественном кружке московского Дома пионеров. И рассказывала, что на занятия иногда приходила высокая, статная женщина с копной дымчатых волос. Видела, как почтительно внимал ее словам их педагог Юрий Золотников (тогда молодой художник, а позже известный академик живописи). Женщина ходила между мольбертами, внимательно смотрела детские работы, разговаривала с ребятами.
— А кто она? Педагог? Художник? — спрашивала я.
— Не знаю, только наш Юрий Савельевич во всем с ней соглашается.
— А как ее зовут?
— Вера Николаевна Голубкина.
Эту фамилию я слышала от художников, но мимолетно, хотя должна была знать, поскольку всегда интересовалась искусством. Однажды дочь пришла с занятий взволнованной:
— Мама, Вера Николаевна приглашает тебя в гости.
Я удивилась.
— Ты что-то натворила?
— Нет, она долго стояла у меня за спиной, когда я трудилась над этюдом, а потом сказала: «Девочка, я приглашаю твою маму в гости».
Так я узнала, что меня приглашает в закрытую тогда мастерскую-музей скульптора Анны Семеновны Голубкиной ее племянница, наследница и хранительница музея Вера Николаевна Голубкина. И пришла в замешательство…
Это сегодня имя женщины, одержимой любовью к скульптуре, о которой Валентин Серов сказал: «Анна Голубкина — одна из настоящих скульпторов России», широко известно во всем мире. А тогда я знала о Голубкиной мало, поэтому помчалась в Ленинскую библиотеку. И поняла: мне выпала редкая удача, интуиция подсказывала, что я стою на пороге открытия для себя совершенно нового мира. И не только в познании искусства.
Я пришла на улицу Щукина (так назывался тогда Б. Лёвшинский переулок) и остановилась перед небольшим особняком. Мемориальная доска с барельефом и надписью: «В этом доме жила и работала скульптор А. С. Голубкина в 1910—1927 гг.». Дверь открыл юноша, представился: «Сергей, сын Веры Николаевны. Вас ждут».
Я поднялась по узким деревянным ступенькам и на лестничной площадке остановилась в изумлении. На невысоком постаменте стояла скульптура пленительной молодой девушки с гордо поднятой головой. Стройную фигуру облегало легкое платье, края которого развевались от порыва ветра. Прочитала название: «Березка», 1927 г. «Какое точное попадание, — подумала я, — в скульптуре словно отразилась вся прелесть и одновременно стойкость русской женщины».
На верхней площадке меня встретила седая, удивительно моложавая, с прямым, тонким станом и медальным профилем женщина.
— Я рада вашему приходу, — сказала Вера Николаевна Голубкина и величественно протянула мне руку. — Узнала, что вы пишете об искусстве. А моя забота — открытие этого музея-мастерской, который в войну был закрыт. Мне нужна помощь прессы. Имя Анны Семеновны слишком долго и несправедливо замалчивается. Людям негде прочитать о скульптуре, очень мало публикаций. Музей также открыть необходимо. Пусть узнают, что Голубкина — национальное достояние. Она ввела меня в зал со скульптурами из гипса, мрамора, дерева, бронзы. Долго стояла возле некоторых скульптур, вглядывалась в них, пытаясь постичь замысел автора. Они захватили мои эмоции, ни одна не оставила равнодушной.
С душевным трепетом остановилась возле скульптуры Льва Николаевича Толстого… Словно из огромной глыбы камня вырастает фигура человека, полная эпического пафоса и духовной мощи, — русского гения. Потрясла скульптура Андрея Белого — удивительный по своей экспрессии портрет поэта. А вот и «баловень судьбы», которую, однако, он сам методично выстраивал, — Алексей Николаевич Толстой, вальяжный барин с чуть утомленным, но проницательным взглядом.
Невероятно привлекательна была скульптура «Марья», выполненная в гипсе, долго не могла отойти от нее, а позже увидела ее уже в мраморе в Третьяковской галерее и узнала, что это была первая работа Анны Голубкиной, приобретенная П.Третьяковым.
Я пробыла в мастерской более трех часов, но не заметила времени, так захватили меня психологизм и эмоциональность творений Голубкиной, совершенство их воплощения.
И началась моя работа над статьями, тяжелая до отчаяния, до полного неверия в успех. Я ходила в Третьяковку, ездила в Русский музей и провинциальные хранилища, писала вариант за вариантом. И получала резкие возражения от Веры Николаевны: «Мелево пишешь и пошлость. Думай еще». Как я была благодарна ей впоследствии за эту требовательность, за эту журналистскую школу!
А передо мной постепенно раскрывался ярчайший феномен — Анна Семеновна Голубкина — истинно русский художественный гений.
В судьбе Голубкиной необычно все, начиная от истоков ее дарования. Она родом из города Зарайска, что на Рязанщине, из простой семьи мещан-огородников. Анна любила лепить забавные фигурки животных, птиц, людей из мягкой, податливой глины в огороде. И на ее талантливую лепку обратили внимание.
Бюст деда, Поликарпа Сидоровича, выполненный Анной из красной глины в 1887 году (ей было уже 23 года), решил ее судьбу. Все видевшие настаивали: надо учиться. Ее сразу приняли в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Академик С. И. Иванов — первый, по словам Анны, ее учитель — предрек Голубкиной будущее большого мастера.
После училища была учеба в Императорской академии Художеств в Санкт-Петербурге. В академии в классе профессора В. А. Беклемишева она поняла, что в скульптуру «надо вводить психологию», тогда скульптор из нее точно получится. Однако многое в методах обучения Беклемишева не устраивало Анну, и она, оставив академию, отправилась в Париж, в студию Коларосси, где работала как настоящий подвижник, забыв про еду и сон. В результате заболела от истощения и утомления. И была вынуждена вернуться в Россию.
Дома, в Зарайске, Анна быстро поправилась. После выздоровления она совершенно неожиданно отправилась с сестрой Александрой в Сибирь, на Обский переселенческий пункт, где обе работали в аптеке, помогая горемыкам-переселенцам из Центральной России.
Новые сильные впечатления, народные страдания и стойкость дали импульс к новым работам. В 1897 году Голубкина создает свою знаменитую скульптуру «Железный человек» — образ изнуренного, но не сломленного рабочего человека.
Но Париж манил, и Анна снова поехала в этот удивительный город. Она брала уроки у Огюста Родена, хотя нечастые, и вскоре получила высокую оценку всемирно известного мэтра, данную ее работам: «Tres bien!» («Очень хорошо!»).
Вдохновленная Роденом, Анна создает скульптуру «Старость», которую выставляет в Парижском осеннем салоне. Это был первый большой успех и первая награда — бронзовая медаль. Голубкина окончательно осознает себя самостоятельным скульптором.
«Вы не можете себе представить, какая для меня была радость, когда Вы, самый лучший из всех художников, дали мне возможность быть свободной. Вы дали мне возможность жить…» — писала Анна Родену из России в 1907 г.
Жажда творить захватила ее целиком.
Вера Николаевна Голубкина не раз повторяла мне слова Анны Семеновны: «Нас день и ночь мучает жажда творчества, требует работы, постоянно преследуют образы, они терзают нас… Кто увлечен искусством, не утолить ему этой жажды вовеки».
Анна предпринимает еще одну поездку в Париж с намерением профессионально освоить работу по мрамору. Она учится у рабочих-мраморщиков, встречается с Роденом и возвращается в Россию уже зрелым мастером. «Познакомился с Голубкиной, был у нее в мастерской. И она мне чрезвычайно понравилась. Все, что она говорит и делает, всегда интересно и оригинально» — писал художник Константин Сомов.
Настало время появления работ-шедевров, таких как «Марья», скульптурные портреты А. Н. Толстого, А. Белого, А. Ремезова, В. Иванова, целый ряд работ, посвященных детям, которых она всегда нежно любила: «Лисичка», «Кочки», «Ребенок» и многие другие.
«В словах и мыслях Голубкиной всегда была устремленность и глубина, ее жизнь базировалась на искреннем, глубоком, большом интересе к людям, на уважении человеческой личности, достоинства человека. И все же искусство стояло для нее выше всего, было чем-то священным, достойным всяческих жертв с ее стороны», — вспоминала художница А. Хотянцева.
А жертвы действительно были немалые. Вся жизнь Голубкиной прошла без любимого человека, мужа и детей — она была без остатка отдана искусству.
Любила ли она кого-нибудь? Необыкновенно красивая женщина, щедрая в своих чувствах, горячая натура — могла ли она не влюбляться и не любить?
Юная Анна была влюблена в профессора Беклемишева. Но он, благополучный в семейной жизни человек, похоже, и не заметил чувств ученицы.
И еще однажды был в ее жизни достойный человек, вдовец, с которым она сблизилась поначалу из-за нежных чувств к его маленькому сыну. Но когда речь зашла о замужестве, Анна твердо сказала себе: «Нельзя этого». Семья могла помешать творчеству. И она выбрала искусство.
В 1914 году в Музее изящных искусств имени Александра III в Москве состоялась персональная выставка А. С. Голубкиной. В экспозиции — 150 скульптур. Успех выставки был ошеломительный.
«Праздник русской скульптуры! Никогда еще русская скульптура не была так близка к современности, так глубоко не проникала в сердце зрителя, как на этой выставке», — писали газеты. Известный поэт и художник Максимилиан Волошин сказал о Голубкиной так: «Голубкина представляет исключительно русское, глубоко национальное явление».
Казалось бы, столь успешная выставка, которую посетили сотни любителей искусства, должна была дать автору значительные средства и хоть на время материальную свободу. Ничуть не бывало! Практически весь сбор с выставки Голубкина отдала на помощь инвалидам разразившейся империалистической войны. И так было всегда: едва появлялись деньги в руках Анны, а ее работы ценились не дешево, как всегда находились люди, которым эти деньги были необходимы. И Голубкина без размышления расставалась с ними — помогая многим, вела очень скромную жизнь.
Октябрьские события А. С. Голубкика встретила с приятием и пониманием. Она и прежде принимала некоторое участие в революционной борьбе: перевозила и распространяла запрещенную литературу, вела занятия в нелегальных кружках рабочих и даже была приговорена судом к заключению, но освободилась по болезни. Творческим участием в революционном движении явилось создание скульптурного портрета Карла Маркса по просьбе Московского комитета РСДРП.
По воспоминаниям Веры Николаевны, в мастерскую скульптора звонил В. И. Ленин и приглашал ее работать на благо молодого советского государства. И Голубкина влилась в работу Совета рабочих и солдатских депутатов, в ликвидацию безграмотности, в борьбу с детской беспризорностью. Участвовала она и в Комиссии по охране памятников искусства и организации Союза скульпторов.
Но основным для Голубкиной всегда было творчество. С 1918 по 1920 год она ведет занятия со студентами Свободных Государственных мастерских, а с 1920 по 1922 год преподает в Московских высших государственных художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС). Горячо взялась А. С. Голубкина за обучение молодежи, но обстановка в училище была сложной, бурной и не способствовала сосредоточенной работе. Шла острая борьба между различными направлениями в изобразительном искусстве. Поэтому ей пришлось покинуть ВХУТЕМАС и перейти в художественную студию скульптора Шора. Но тут пришло время болезней, и пришлось оставить преподавание.
Однако творческое горение в этой удивительной женщине не иссякало никогда, она очень хотела передать свои знания, умение молодым. В начале двадцатых годов Голубкина пишет и издает свои записки, называя их «Несколько слов о ремесле скульптора», — квинтэссенция ее взглядов на искусство вообще и работу скульптора в частности. Этот труд стал ценным вкладом в русскую и мировую скульптуру, завещанием великого мастера молодым художникам. Хочу привести одну цитату из этой книги: «Говорят, что художникам надо учиться всю жизнь. Это правда… Все подлежащее расчету работать умом, сберегая свежесть чувств для той части работы, которая не поддается подсчету и которая есть самая ценная в искусстве».
Последние 17 лет А. С. Голубкина жила и работала в Москве, часто выезжая в Зарайск к родным. Свою мастерскую она сняла в 1910 году в Б. Лёвшинском переулке. Это был уютный двухэтажный особняк: просторный светлый зал и две небольшие жилые комнаты. Здесь были созданы многие шедевры Голубкиной, здесь она проработала до конца жизни.
Ушла из жизни Анны Семеновны до нелепости случайно. Она подвинула слишком тяжелое дерево в мастерской. Вскоре почувствовала себя плохо и уехала в Зарайск. А ей в это время необходима была срочная операция, которую в Зарайске сделать не смогли. Умерла Голубкина 7 сентября 1927 г. Похоронена на Зарайском кладбище.
В 1976 году музей-мастерская А. С. Голубкиной вновь открылся для широкой публики. Главная заслуга в этом значительном для русского искусства событии наследницы скульптора Веры Николаевны Голубкиной. И ныне каждый, как и я, влюбленный в скульптуру человек, имеет возможность посетить мастерскую, в которой творила великий скульптор Анна Семеновна Голубкина.