Коро Камиль Жан Батист

Французский живописец, мастер пейзажа. Родился Камиль Коро 17 июля 1796 года в Париже. Учился искусству у академических художников А. Мишаллона и В.Бертена. Посетил Италию (1825−1828, 1834, 1843) и Великобританию (1862), неоднократно бывал в Голландии, Бельгии, Швейцарии; работал главным образом в Париже и его окрестностях, в Нормандии и Бретани. Один из основоположников национальной школы пейзажа XIX века, Камиль Коро в 1820—1840-е годы создавал лиричные и жизненно-непосредственные, насыщенные прозрачным воздухом и солнечным светом образы природы. В строгой выстроенности композиции, четкости и скульптурности форм, плотности красочного слоя этих пейзажей сказалось изучение художником классицистических ландшафтов Никола Пуссена и Клода Лоррена («Вид Колизея», 1826, Лувр, Париж; «Гомер и пастухи», 1845, музей в Сен-Ло). Интерес Коро к обыденным пейзажным мотивам, работа непосредственно на натуре сближает его творчество этого периода с мастерами барбизонской школы. С 1850-х годов в картинах Коро, особенно написанных в мастерской по памяти («Воспоминание о Мортефонтене», 1864, Лувр, Париж), на первый план выходят одухотворенность и поэтическая созерцательность.
Живопись Коро становится более изысканной, трепетной, легкой, богатой валёрами, формы как бы растворяются в серебристо-жемчужной дымке. Стремясь зафиксировать мгновенные, изменчивые состояния природы, сохранить свежесть первого впечатления, Коро во многом предвосхитил поиски живописцев импрессионизма («Воз сена», Государственный музей изобразительных искусств, Москва). Когда Ашил Этна Мишалон возвратился из Рима в 1821 году, его учеником стал Коро, двадцатипятилетний сын владельца мастерской мод с улицы Бак в Париже, ясно сознававший свой будущий путь в искусстве. К концу 1825 года Коро и сам уже перебрался в Рим. Так сложилось, что главной проблемой в пейзажной живописи XIX века стала новая техника, открытие которой выглядело, на первый взгляд, простой, хотя и прогнозируемой случайностью. Однако «игра случая» с достаточной определенностью была результатом беспристрастного процесса техники живописи, а также большего доверия художника чисто визуальному опыту, нежели в искусстве предшествующих эпох. Открытость этой новой исходной позиции пейзажиста опиралась на понимание того, что цвет, форма и освещение в картине должны воспроизводиться непосредственно и только в их совокупности.

Что же нового было в этом процессе? Этюд, написанный маслом в какой-то определенный момент, доводит до наших чувств визуальный образ существующей физической материи; масляная краска передает все мягко и достоверно, идеально способствуя раскрытию индивидуальности художника. Используя грунтованную бумагу, Коро научился распределять тона от самого светлого к самому темному посредством полудюжины последовательных градаций, передающих нюансы реального освещения всего видимого. Как и большинство пленэристов, Коро считал, что лишь он сам мог знать истинную цену своих этюдов маслом, и потому ревниво оберегал коллекцию любимых этюдов, называя их жемчужинами. Вопреки сложившемуся мнению, не все лучшие из них были ранними; Коро создавал великолепные этюды на открытом воздухе почти до конца жизни. Тем не менее, «Вид Колизея сквозь аркаду базилики Константина» — действительно, один из самых ранних этюдов, и никакой другой не может равняться с ним по красоте. Как очень часто бывает в пейзажах с натуры, здесь есть глубинная связь с традицией. Трехчастная структура, столь величественно объединяющая все изображение, напоминает те ренессансные алтари, которые Коро хорошо знал по Лувру, — например, алтарную картину Филиппе Липпи, сохранившую трехчастное деление как отзвук готических триптихов.

Используя такие очаровательные и естественные модели, как в картине «Невеста», Коро смог привнести в живопись много миловидной простоты. Более позднему периоду его творчества принадлежит «Женщина с жемчугом» — самый совершенный из его портретов. В нем снова проступает, словно из глубины, вошедшее в плоть и кровь знание луврской коллекции. При всей своей восхитительной свежести, как это характерно для портретных образов Коро, фигура молодой женщины, украшенной жемчугом, выглядит невольной парафразой портрета «Монны Лизы». Знаменательно, что, встречаясь с ней в конце экспозиции Лувра, мы сталкиваемся с напоминанием о наследии эпохи короля Франциска I.