Накипело в тебе, моя девочка, вот беда.
Ты измученный нерв, оголенные провода.
И не мне осуждать — это только твои рубежи —
позвони ему, если хочешь, да расскажи.
Расскажи ему как живешь, по каким законам,
по каким слоняешься барам/домам/притонам,
расскажи о том, что осталось вне этих строчек,
и какого черта звонишь посредине ночи —
расскажи ему, моя девочка, между прочим.
Расскажи ему правду как есть, поперек и вдоль —
как потеет, сжимая мобильник, твоя ладонь,
как боишься своих желаний, кривых зеркал,
как в июле с друзьями вы ездили на Байкал,
расскажи ему все, о чем он еще не знал.
Расскажи как слова по горлу текут свинцом,
что три года спустя еще носишь его кольцо,
расскажи, что от боли дышала едва-едва,
как мучительно трудно сейчас подбирать слова —
расскажи ему, если хочешь. Твои права.
И пойми наконец, что он вовсе тебя не искал —
это тот же ответ, только выстрелом у виска.
Не сходи с ума, не взывай к богам — Авва, Отче!
Он не хочет тебя, моя девочка. Он не хочет.