— По щекам моим жидкой солью течет июль,
Наш истерзанный город лижет огнем война.
Но пока меж ключиц я прячу твой поцелуй,
Шлю конверты из эпицентра дурного сна.

— Жидкой солью здесь лижет море мои ступни,
Спицей в горле застряла внутренняя война.
Но пока я твоим теплом, как броней, храним,
Не грусти и не вздумай верить кошмарным снам.

Время снова играет против. Смеется зло.
Нас разбрасывает по разным углам доски.
Но пока мы умеем ждать друг от друга слов —
Мы близки.

Знаешь, мама, я стала больше молчать, чем петь.
То ли голос прокурен, то ли мотив забыла.
Дальше некуда, мама, дочке твоей взрослеть.
Оттого —
и шагать — вполшага, и бить — вполсилы.

Знаешь, мама, а вроде так же искрится снег.
Детвора щебечет. И веет от ёлок чудом…
Мне в колени б твои — светлейший мой человек
(че-ло-ве-чек…) — носом. И в слёзы. Но я не буду.

Слышишь, мама, я, кажется (слышишь?) ещё стучу
Изнутри. Но уже не отбойным, а чем-то глуше.
Всё в дугу себя гну и в бараний себя кручу…
… показать весь текст …

Я запомню тебя мурашками по предплечьям.
Зарубцую на гладкой коже своих ладоней.
Знаешь, память у рук острее и долговечней —
Я одним касанием пальцев тебя запомню.

Знаешь, память у рук — бесцветный и невесомый
Вшитый в каждую клетку сенсорный микродатчик.
Я коротким прикосновеньем тебя запомню.
Запишу на пленку памяти рук и спрячу
В межреберье.
А ты, раз остаться решил сторонним,
Уходи, ни словом, ни взглядом не выдав слабость.
И читай ночами по линиям на ладонях:
Я коротким прикосновеньем в тебе осталась…

А мне — найти такого же, как ты И нарожать ему голубоглазых,
Но только не стихов уже — рассказов —
Да не проблема!
Черные холсты
Сменить на белоснежность простыней,
На гладкость строк — тахикардию ритмов.
И за-вя-зать.
А ты — поди-ка вытравь
Её мурчаньем нежность обо мне,
Бессонность, царапучесть немоты…
Иди. Люби, где проще и надёжней.
Где всё за-зем-ле-но.
А в мой подкожный
Не суйся даже на побывку ты.

рядом с ним ты ребенок, дождавшийся Рождества.
рядом с ним все становится просто как дважды два.
твой набитый тревогой портфель — за его плечом.
ты не думаешь ни о чем.

рядом с ним все, что кроме, теряет и цель, и вес.
он — ребро. ты — в ребре бесконечно счастливый бес,
напевающий «love me tender» себе под нос.
мир послать к чертям? — не вопрос.

смейся, щурься на солнце, на площади в дождь танцуй.
рядом с ним ты — подлец, которому всё к лицу:
от рубашек его до собственной наготы.
рядом с ним ты —
… показать весь текст …