Физики, лирики и частица Бога

Швейцария знаменита банками, но теперь их славу затмил Большой адронный коллайдер (LHC), который работает в швейцарских подземельях уже три года.

Секреты коллайдера хранятся строже, чем в финансовых учреждениях, и мало кто из 7 миллиардов земного народонаселения понимает, что происходит в чреве большого ускорителя. Коллайдер является рекордсменом по вселенским катастрофическим прогнозам — от конца света и исчезновения планеты до появления мутантов и создания беспощадного оружия. Последняя сенсация — обнаружение легендарного бозона Хиггса, над поиском которого бились лучшие лаборатории мира. Незадолго до этого события корреспондент «Культуры» посетил Европейский центр ядерных исследований (ЦЕРН), чтобы выяснить, как живется русской научной диаспоре и какие мысли бродят в светлых умах о бозоне Хиггса, который часто называют частицей Бога.
— На пути поиска бозона Хиггса наступил, как говорил Заратустра, сладостный полдень, — вдохновенно объявил академик Владимир Кадышевский незадолго до открытия. — На коллайдере накоплен массив информации такого объема, как на теватроне в Чикаго за 30 лет. Но хитрый бозон Хиггса скрывается! Уже строятся предположения, что в природе его вовсе нет. Мне бы хотелось, чтобы Хиггс вынырнул. Иначе придется картину мира придумывать заново. Скажу по секрету, я заканчиваю разработку теории, которая станет революцией. Бозона Хиггса это тоже касается, я собираюсь ограничить его по массе…
Осторожность академика Кадышевского понятна. Даже после того как ученые объявили об обнаружении бозона Хиггса, потребуются еще многие эксперименты, чтобы подтвердить и удостовериться в подлинности открытия. Будет ли в новой частице практический смысл? Сто лет назад, когда Резерфорд расщепил ядро, никто не предполагал, насколько быстро и кардинально атомная энергия и водородная бомба изменят мир. Что принесет цивилизации бозон Хиггса, неведомо даже самым проницательным умам.
— Конкуренция страшная, — говорит профессор английского Imperial College российский физик Александр Никитенко, с которым мы беседовали незадолго до открытия. — Ученые борются за бозон Хиггса, как футболисты за мяч в английском чемпионате. Многие в Женеву не выходят, на альпийские горы не смотрят, обедать забывают. В новогоднюю ночь в лаборатории сидят! Но я не такой, смысл жизни не может ограничиваться поиском частицы Бога.
Большой адронный коллайдер — самая большая научная установка, созданная человеком. Это подземное кольцо длиной 27 км, где тяжелые частицы бешено гоняют по кругу и изучаются в детекторах, ключевые части которых сделаны в России. К примеру, установка ATLAS имеет размеры с семиэтажный дом и вес семь тысяч тонн. Главная задача — поиск бозона Хиггса. Элементарных частиц сотни, но не хватает самой фундаментальной, которая объяснила бы, каким образом у других частиц возникает масса.

Большой коллайдер работает, как швейцарские часы. Обещанной катастрофы не случилось. Европа не провалилась сквозь землю, черная дыра не поглотила планету, мутантов вокруг Женевы не видно. Анекдот о том, что у физиков есть традиция один раз в 14 миллиардов лет собираться и запускать коллайдер, так и остался анекдотом. Физики пашут, как студенты на сессии.
Как говорил академик Сергей Вавилов, что ни сезон, то мезон. Кстати, что такое адрон, который изучается в коллайдере? Это класс элементарных частиц, к которым относятся самые тяжелые протоны и нейтроны. «Адрон» — по-латыни «сильный, мужественный». Адриано Челентано можно считать тезкой Большого адронного коллайдера. Из наших, например, режиссер Андрон Кончаловский и экс-министр Андрей Фурсенко, который часто посещал Женеву и вел переговоры, чтобы Россия, наконец, стала полноправным членом ЦЕРНа, получив право разрабатывать и возглавлять эксперименты, а не только сидеть на подхвате. Но воз и ныне там…
Осенью 2011-го тоже случилась сенсация — были обнаружены частицы, которые летят быстрее скорости света. Это противоречит не только всем законам науки, но и просто природе, потому что в этом случае оказывается, что следствие предшествует причине. «Если есть частицы, которые движутся быстрее скорости света, — говорит профессор Виктор Саврин, — то на охоте заяц сначала умирает, а потом в него попадает пуля. Абсурд! Авторы эксперимента сами испугались».
Испуг понятен, ибо превышение скорости света — это подкоп под Специальную теорию относительности Эйнштейна. В ЦЕРНе прошел симпозиум, где обсуждались сенсационные данные. Как сказал академик Александр Скринский, при подготовке эксперимента аппаратуру для формирования пучка сначала заказали в Германии, но немцы не смогли ее сделать, а в России все получилось. Суть эксперимента состояла в том, что пучок нейтрино на глубине 11 км был направлен из лабораторий ЦЕРНа на расстояние 730 км в подземную лабораторию в горном массиве Гран-Сассо, куда когда-то нагрянул Скорцени, чтобы освободить Муссолини. В измерении скорости нейтрино использовались многие системы, вплоть до геодезической привязки и GPS. «Превышение скорости света составляет 60 наносекунд, — говорит академик Александр Скринский. — Но задействовано так много систем, что результат надо проверить. Есть правило: если хотите добиться известности и поднять индекс цитируемости, напишите какую-нибудь глупость. Так что не будем спешить».
Если все-таки предположить, что эксперимент состоялся и дал правильный результат? Если повторение опыта подтвердит сенсацию? Тогда становится возможной машина времени, путешествие в прошлое. Ахинея и плод воображения или все-таки можно предложить модель, от которой не несет за версту лженаукой?
— Если нейтрино нырнули в другое пространство вне нашего привычного трехмерного мира, потом вернулись обратно, то время на путешествие от Женевы до Рима могло пройти быстрее, — предлагает вариант академик Виктор Матвеев. — Но это не моя теория, излагаю для вашего сведения чужие версии.
— Параллельные миры — серьезная теория без лженауки, — размышляет профессор Виктор Саврин. — Но это игра теоретического воображения. Скорее всего, в эксперимент вкрались неточности. Уже в следующем году эксперимент будет повторен, в том числе в США, а в России таких установок нет.
В создании коллайдера участвовали 700 российских ученых из 12 институтов. Российские предприятия выполнили заказов на 120 млн. Впервые идею коллайдера высказал советский академик Герш Будкер, и первая в мире установка до сих пор работает в Новосибирске. В 1967 году в Протвине на Оке был построен самый большой в мире линейный ускоритель, а в 80-х годах там же строился самый мощный в мире коллайдер. Гигантский объем подземных работ уже был завершен, но грянула перестройка. Если бы этот проект был доведен до конца, LHC в Женеве стал бы не нужен. Но экономическая разруха отбросила российских ученых на вторые, хотя и почетные роли. Шанс найти частицу Бога в России мы не использовали, хотя замахнулись было.
В ЦЕРНе собралась самая большая российская диаспора в мире. Одновременно здесь находится не менее двухсот российских ученых, за год — около тысячи. Командировка длится от месяца до трех, но некоторые ученые живут годами, не испытывая особой тоски по Родине, которая не дает им возможности заниматься серьезной наукой. Бытует мнение, что, оставаясь за кордоном, русские ученые приносят России больше пользы, чем если бы из ложного патриотизма вернулись домой, где наука не по их вине пока дышит на ладан.
Зарплата у наших — до 5 тысяч долларов без расходов на жилье. Кстати, многие живут через дорогу — во Франции, это дешевле. Деньги на квартиру и зарплату выделяет Россия. Командировка в ЦЕРН позволяет (об этом наши профессора говорят с горечью, но прямым текстом) свести концы с концами. Если же ученые заключают контракты с западными компаниями, то выходят на еще более выгодные условия. Кроме того, в ЦЕРНе можно встретить русских гастарбайтеров — это квалифицированные специалисты, которых западные кадровые агентства за сравнительно небольшие деньги привозят в Швейцарию. Хотя русские гастарбайтеры не подметают улицы и не моют посуду, все равно обидно.
Женева и на прежних исторических витках отличалась обилием русских эмигрантов. Значительную и самую счастливую часть жизни здесь прожил Плеханов. Наш самый знаменитый эмигрант Ленин ни в одном европейском городе не бывал так часто, как в Женеве. Жаловался Луначарскому: «Грустно, черт побери, снова вернуться в проклятую Женеву! У меня такое чувство, словно в гроб ложиться приехал». До революции половина студентов Женевского университета были русскими. Это заведение окончил академик Борис Збарский, который бальзамировал вождя для положения в Мавзолей.
Швейцария во времена Ленина была одной из беднейших стран Европы, а Женева считалась исключительной дырой. Но в XX столетии банки заработали на технологические инвестиции, в 1950-х годах страна сделала ставку на науку. Швейцария находится на шестом месте в мире (после США, Англии, Германии, Франции и Швеции) по числу нобелевских лауреатов, впереди России. Об уважении к труду ученого говорит тот факт, что библиотека ЦЕРНа открыта круглосуточно, даже в новогоднюю ночь. Школьный учитель в Швейцарии получает 10 тысяч долларов, не считая социальных льгот.
Сегодня жизнь русских в Женеве далеко не безоблачна. Жены физиков без работы звереют, и семьи, случается, распадаются. Впрочем, такое бывало и прежде: Герцен, к примеру, настолько потерял совесть, что в Женеве увел жену у сердечного друга Огарева. Недавно в Женеве врачи скорой помощи полтора часа не оказывали помощи ребенку, наблюдая, как потерявшая голову мать ищет медицинскую страховку. После этого мать схватила ребенка в охапку и уехала в Россию.
Другой сюжет — Александр Никитенко. Внешностью он заткнет за пояс Николаса Кейджа, но семейного счастья за пятнадцать лет в Швейцарии не обрел. Одиночество и неустроенность подвигли его на писательство в духе бунинских «Темных аллей», рассказы посылает в толстые российские журналы. До публикации не дошло, но, как мне показалось, благожелательная рецензия из «Знамени» затмила для опытного физика и молодого литератора затянувшийся поиск частицы Бога.
Но случилось еще более важное событие. В последний приезд в Москву английский профессор пошел в «Ленком» и познакомился с девушкой, которую теперь мечтает привезти в Женеву.
— Улетная девушка! — английский профессор поднимает большой палец. — По профессии ихтиолог, то есть почти русалка! И спектакль что надо — «Женитьба Фигаро». Теперь я точно знаю, что нашел свою частицу Бога!