Это было …
нечто острое/загрудинное, из разряда записанных в небе строчек.
Когда шепчется: «приходи в меня» и, каскадами многоточий,
укрывает твою Вселенную лунный свет, а солёный ветер стоном нежности рассыпается …
о, как дышится на рассвете — словно воздух в лёгких рождается.
Улыбаясь, встаёшь украдкою, с неостывшей ещё постели,
да — на цыпочках — за тетрадкою, пока ангелы не слетелись
к изголовью, дозором, видящим всё глубинное/изначальное.
И, округлым по-детски почерком, вдруг записываешь печальное.
О песке, что с прибоем шепчется, поверяя чужие мысли,
о ракушках, в которых теплится отсвет древних забытых жизней,
о полёте кривом, подветренном старых душ — резкокрылых чаек.
И как долгими километрами жизнь зачем-то вас отучала
говорить не охрипшим голосом, на простейшем чувств эсперанто,
и как пахнут тела и волосы — мёдом, мускусом и лавандой …
З.Ы. потом будет много лишнего и не сложится пазл с ним.
Но в тот миг ты — блаженней нищего и счастливей себя …
аминь.