Я шкаф без одежды — так же угрюм и пуст… Измятая пачка, трупы-окурки горкой, а с книжной обложки смотрит усатый Пруст*, с какой-то особой полуулыбкой горькой. Стихи и рассказы — томик чужих грехов, рифмованных удовольствий и сожалений. Едва различимы нотки твоих духов. Всё смертно… Сколько ещё уйдёт поколений, но сорной травою буйно взойдёт порок, развеет ветер его зловредные споры…
Была на кону душа, и — спекся игрок… А утром без опозданий прибудет «скорый»… Ты знаешь такую пытку? — Надмерный стук, вбивающий в мозг одно: «от себя не скрыться» — ни в жадной влажности тел случайных подруг, ни в дальних углах матриархальных провинций…
Я сразу был честен — без продолжения связь. А ты заявила гордо — я вольная птица, но здесь задержусь немного. Шумно резвясь, ты всё-таки вторглась и… начала гнездиться, сменив легко привычный порядок вещей. Расширила слишком список своих полномочий, душевный комфорт сумела прогнать взашей — звонками подруг, пустой трескотнёй сорочьей.
Ты ревностью выжгла всё из моей груди. Рыданьями в ванной, местью ночными пати,…
Трудно даже чужому сказать «уходи». И вырвалось жёстко: к чёрту! Достала! Хватит!
Светает… в банке от кофе остался шиш. Набитый рюкзак и ноутбук в арсенале…
И памяти файл, в котором — нагая спишь, ты, как обычно — странно, по диагонали…