В этом лагере все выше ростом и шире карманами. У Насти косметики два мешка, но это не главное. У неё короткая стрижка, накрашены ногти черным и подведены глаза. Ей одиннадцать, остальным девочками даже прозрачным блеском для губ пользоваться ещё толком нельзя. Им мама не разрешает. А у Насти только отец.

Она неплохо танцует, для своего возраста обладает приличным вкусом, смело рисует… к ней у всех интерес. Она говорит, что думает, не спит ночами, воодушевляет сверстников пламенными речами, ходит с вожатыми выпить чаю. Те, кто с ней рядом никогда не скучают.

Настя сидит у директора. Её вызвали на разговор за то, что она пошла без куртки рисовать сюрприз для вожатых. Она оправдывается! дерзит, знает — «да не виновата!» Но когда директор напоминает про папу, Настя опускает глаза и извиняется. До конца вечера Настя молчит. Ни с кем не говорит, не общается.

Его скоро лишат опекунства, он не работает и бьет её, когда пьяный. Настя бы очень хотела, чтобы у неё была мама. Она бы запрещала ей красить глаза и ногти. Она мечтает о том, чтобы быть как нормальные девочки в этом возрасте. Но скоро она в детдом. Поэтому сейчас она возьмет себя в руки и войдет в очередную избу с огнем…

Настя вырастит и станет парикмахершей и с амбициями управляющей. Модницы будут записываться именно к ней. Вставить в очередь и кричать «Я ещё! Я ещё…» Настя будет снисходительно улыбаться.
У неё будет красивый сын. В точности как она в молодости и она будет безмерно любить этого маленького засранца.

А пока Настя строчит объяснительную о том, почему была на улице без одежды, кто её отпустил и почему она такая невежливая. Она не верит во всю эту ерунду, объяснительную положат в стол или сразу порвут… А в отряде день ангела. Настя думает, где бы достать мел, чтобы нарисовать хотя бы к утру…