Поезд приходит в семь в тишину вокзальную.
Страшно подумать: решаться и отвечать…
Ты поцелуй меня сразу же — и отчаянно!
Только не спрашивай, можно ли — целовать…
И вообще никогда ни о чем не спрашивай!
Ты меня создал — тебе и держать ответ.
Уволоки меня в нежное изукрашенной
В нору свою… И не верь, если слышишь «Нет!».
Я тебе буду врать — изощренно, ласково,
Будто бы все — игра, бормотанье карт…
Ты же целуй меня в сливки и лед запястия…
И чем настойчивей буду тебе кричать,
Что ты играешь не по утвержденным правилам,
Проще — блефуешь, желая забрать своё,
Тем будь смелее, и правдами и неправдами
(Лучше неправдами) влей мне свое питье…
Ветер в бокале — как можно пьянеть от этого?
Ветер в бокале — плацебо и пустота!
Что ты впиваешься в душу мне самоцветами
Глаз своих пристальных? На вот, читай с листа
Душу мою! Я ждала тебя три столетия,
Перерождаясь опять и опять в одно:
В девочку глупую несовершеннолетнюю,
В девочку, ткущую времени полотно
Собственной кожей… Вот-вот волшебство рассеется…
Где твоя шпага — отбиться от пустоты?
Как бы там ни было, поезд по рельсам стелется
В раненый край, где меня поджидаешь ты…