Вот тот день настал, я одинок,
Пишутся с тоской мои слова,
Но кому их слать, на душе комок,
Упорхнули мысли в никуда.
Слёзы бы пролить, но их уж нет,
Утекли давно уже в моря,
Там лежит на дне сгинувший ответ,
Всем моим печалям — якоря.
В тишине, в тишине, в вечной тишине,
Сижу я у окна всегда один,
В тишине, в тишине, в горькой пустоте,
Коротаю дни средь стылых льдин.
Ты за всё Господь меня прости,
То, что погасил небесный свет,
За тоску и грусть, за тяжкие грехи,
То, что на душе был чёрствый хлеб.
Как же все страданья мне унять,
Где мне сил, терпения найти,
Как всё пережить, как же всё понять,
Путь тернистый без вражды пройти.
В тишине, в тишине, в вечной тишине,
Сижу я у окна всегда один,
В тишине, в тишине, в горькой пустоте,
Коротаю дни средь стылых льдин.
Вот открыта предо мною дверь,
Новый день мне протянул лучи,
Алый свет зари, вторят птицы — верь,
Сердца ставни солнцу — отвори.
Но вцепилась крепко в душу ночь,
Держит лапой цепко когтем грудь,
Я кричу уйди, убирайся прочь!
Уступи дорогу — в светлый путь.
В тишине, в тишине, в вечной тишине,
Сижу я у окна всегда один,
В тишине, в тишине, в горькой пустоте,
Среди льдов — белеющих седин.
Пытаясь написать песню на несуществующую музыку.
Krestoff
19.06.24