Когда будет воздух
дрожать как осенний лист
от старых мелодий,
а, может быть, от молчанья,
ты просто приснись мне,
придумайся, прикоснись,
останься в стакане
последней крупинкой чайной.
Останься в тетради
задумчивой запятой,
устойчивой точкой,
как Андерсена солдатик,
рассыпанной /к ссоре/
беспомощной чепухой
и главным подарком
к какой-нибудь нашей дате.
Когда будет время
балясы свои точить,
проснувшейся мухой
жужжать, мол «бывает всяко»,
ты просто останься
моей тишиной в ночи,
а я рыжей грустью
в твоём изголовье сяду.