А жизнь у неё как… Да всё хорошо в общем.
Накатанный рол. Сын, работа, домой в пять…
Бывает же так, что мы зря на судьбу
ропщем,
Когда уже поздно и незачем что-то
менять.
* * *
Бывает же так, что мучительно хочется
плакать,
Уткнувшись лицом в безысходности
блёклый платок.
Когда в одиночке душа тянет вечный
свой срок,
А там, за окном — беспросветная осень
и слякоть.
Бывает, конечно. Всё чаще. А годы
идут.
Ещё пару лет — и хроническая
безнадёга.
А просит она у судьбы совершенно
немного —
Домой возвращаться и чувствовать:
любят и ждут…
Ей кажется, смотрит с упрёком
взрослеющий сын,
В маршрутках уже иногда уступают ей место,
И месит она этой жизни прокисшее
тесто,
И шутит с подругами: «нам не хватило
мужчин».
Мужчин не хватило… А были какие-то
люди,
Убогие, мелкие люди без душ и без
лиц.
Она унижалась, просила и падала
ниц…
Её небеса не услышали. Счастья не будет.
Не будет конца этим тяжким, как горе,
ночам,
Бессонным, заполненным ватой
беззвучных видений.
Оплавится жизнь, догорит одиноко
свеча,
И снова она констатирует в свой день
рожденья, что…
* * *
… жизнь у неё как… Да всё хорошо в общем.
Накатанный рол. Сын, работа, домой в пять…
Бывает же так, что мы зря на судьбу
ропщем,
Когда уже поздно и незачем что-то
менять.