Есть подруги, есть любовницы, жены, супруги. (Супруга отличается от жены. Жена может быть всякой, а у супруги — непременно моральные принципы, странная прическа и дорогая сумка, которая выглядит подделкой самой себя).

И есть не просто жены, а Жены Гениев.

Жена Гения может быть замужем за нобелевским лауреатом. Но слава и деньги — это не обязательно. Возможно, она предана нищему биологу, совсем не гению — она просто считает его таким. Женами Гениев не становятся, а рождаются — это состояние души.

В СССР было определение (которое, к сожалению, утратилось вместе с эпохой) — «жопис». Так называли жену «сописа» — советского писателя. Были еще дописы, сыписы (дочери и сыновья писателей) и мудописы (мужья дочерей писателей).

Жопис — нишевый вариант Жены Гения.

Жопис — это прыткая дама, которая до поры до времени ведет себя даже слишком любезно и тихо. Ее присутствие уже и не замечаешь, ведешь себя раскрепощенно. И вдруг холодным осенним дождем на тебя обрушивается: «Евгений Феликсович не может подойти к телефону, он работает».

«Кто? Какой Феликсович? Где работает?» — думаешь ты. Тебе все кажется занятным. А потом ты понимаешь, что ваш Евгений работает уже месяц — и так трудно, что все никак не может взять трубку.

Допустим, вы все же увиделись. Скорее всего, на дне рождения какой-нибудь значительной персоны. Евгений Феликсович с некоторых пор избегает обычных смертных.

«Тебе это нельзя», — ласково шепчет ему жена. И строго глядит на официанта, который мечется рядом с бараниной.

Гений рассеянно кивает и соглашается на рыбу и овощи. Жена отодвигает от него стакан с вином — и подливает воды. Ее корчит от громкого смеха и смелых острот. Она не хочет, чтобы Гению было весело. Веселье — ловушка, которую расставляют люди, отвлекающие мужа от работы. От Предназначения.

Ты узнаешь, что журналисты теперь берут интервью не у Гения, а у его жены. Она говорит. Огромных трудов стоит заткнуть ее хотя бы минут на двадцать. Но для этого надо представлять действительно важное издание.

Если раньше Гений выпивал с другом-журналистом грамм сто водки, после чего пускался в немного скандальные, но увлекательные рассуждения, то сейчас интервью выходят скучными, как инструкции к стиральной машине.

Друзья-женщины замечают, что при встрече Жена Гения всегда странным образом встает между ними и Гением. Буквально. Общаться приходится через голову.

Все вдруг замечают, что жена говорит «мы написали книгу/картину». «Мы работаем над сюжетом». «Мы снимались для канала Fox».

В особенно интригующих случаях эти книги и картины вдруг выходят с двойной подписью — Гения и его жены.

Жена Гения ненавидит других женщин. Авансом. Даже у тебя болит сердце, когда она издалека наблюдает, как Гений дает автографы. Стоит одной из поклонниц задержаться у священного тела на секунду дольше, как жена решительно направляется в их сторону и отгоняет распустившихся фанаток. Она не гнушается работать метлой.

Ключевое слово Жены Гения — «вредно». Вредно гению все: друзья, спиртное, табак, шумные курорты (там ведь есть друзья и спиртное), общение с людьми ниже его по социальному статусу, девушки, журналисты, жирная еда, кофе и чай.

Гений становится недоступен. Он превращается в миф.

Некий знакомый знакомых видел его мельком на Венецианской биеннале — и, говорит, он порозовел и поздоровел. Хотя вид у него, по мнению знакомого знакомых, какой-то отрешенный, как на транквилизаторах.

Старинные приятели уверяют, что встретили Гения на открытии выставки в МОМО, и он увязался за ними, и в «Маяке» он за полчаса налакался до положения риз, а потом ему все-таки дозвонилась жена (шестнадцать пропущенных вызовов), он сник и тут же уехал.

В конце концов даже старые друзья начинают сомневаться, что когда-то знали Гения лично (даже если они и сами — гении).

Женами Гениев движет крайняя форма тщеславия, которая растет из понимания, что в них самих нет ни капли хоть каких-то способностей. Никогда Жены Гениев не бывают красавицами (что само по себе талант). Обычно это довольно блеклые дамы, которых можно принять либо за провинциальных родственниц, либо за домработниц. В лучшем случае ЖГ выглядят как Лиля Брик или Гала Дали. Иногда они кажутся оригинальными — с таким апломбом цитируют мысли Гения, что кажется, будто они сами их придумали.

Для большинства Жена Гения — загадка. Никто не понимает, чем они «взяли». Но Ж Г хоть и не умны, но хитры. Они выжимают все из желания мужчины быть беспомощным. С такой женой Гений погружен только в работу. Он понятия не имеет, на каких деревьях растет творог или откуда в доме берутся полотенца. Ему больше не приходится воевать с редакторами за каждое слово. Его всегда встречают в аэропорту. Дети не утомляют его вопросами: «А почему небо голубое?»

Гений получает свободу от реальной жизни, но взамен — неусыпный надзор 24/7.

Бывает, что Гений выскальзывает из рук жены — и тогда она находит его в обществе Красавицы и Предателей (бывших друзей). Гения, конечно, забирают домой, отмывают и прощают, но жена после таких инцидентов официально становится Жертвой и Страдалицей, которая покорно несет свой крест.

Если у Жены Гения есть претензии на светскость, то лучшая развязка для нее — ранняя трагическая смерть гения (или самоубийство). Быть Вдовой Гения так же выгодно. Искусство лишь дорожает, а желающих жениться на вдове Самого N хоть отбавляй.

А если ЖГ — создание домашнее, то она будет поддерживать в муже жизнь до последнего. Судьбу она отлучит от дома точно так же, как и друзей. Между израильскими и швейцарскими клиниками Гений будет появляться на благотворительных вечерах фонда Горбачева или amfAR (разумеется, вместе с «соавтором и супругой»).

Но в любом случае, после смерти Гения ничего не изменится. Его вдова все так же отвечает на звонки и дает интервью. Она общается с издателями или аукционными домами. Не приглашает на выставки его бывших приятелей. Она создала миф — и не важно, жив он или мертв.