Почему один матерится, будто мажет грязью, а нецензурная тирада из уст другого бодрит, как чашка кофе?
Виртуозы Москвы
Однажды я случайно подслушала разговор подростков лет двенадцати. Говорили они о мелочах, но дело не в том: после каждой фразы ребята делали паузу, а потом старательно проговаривали какое-нибудь матерное слово. Один, увлекшись рассказом, забыл выругаться — смущенно сказал: «Ой, извините!» и дальше за своей речью следил. Мальчики учились.
Я вспомнила, как, зайдя в отдел кадров одного издания, общалась с его руководителем. Он говорил так же медленно, как и подростки: делал в разговоре паузу, одними губами проговаривал матерное слово и дальше продолжал уже вслух. Он пробовал разучиться, но не мог.
Истории эти грустны — потому что ни подростки, чья жизнь явно пройдет в потоках мата, ни мужчина, чья жизнь там почти прошла, так и не научились использовать обсценную лексику. Их речь она не бодрила, а отупляла.
В случае с матом уместна поговорка: «Не умеешь — не берись». Жалкие потуги подростков вызывают гадливость, в то время как большой и малый матерные загибы — чувства, близкие к восхищению: в малом должно быть до двадцати слов (предлоги и союзы не считаются), в большом — до тридцати, и это почти искусство.
Известна история со знаменитым филологом Галиной Белой, которая как-то проходила мимо рабочих, укладывавших асфальт и помогавших себе при этом различными словами. Галина Андреевна остановилась, сообщила рабочим, что эти слова и выражения надо произносить иначе, объяснила как и ушла. Потрясенные рабочие некоторое время молчали.
Весомо, грубо, зримо
Военные историки обнаружили, что во время битв японцев и американцев во Вторую мировую американцы принимали решения быстрее. Связано это было с тем, что средняя длина слова у них короче, чем у японцев, оттого и на отдачу приказов уходило меньше времени. В русском языке слова длиннее, чем в английском, зато в критических ситуациях командный состав переходил на краткий мат — и выигрывал.
Здесь можно сделать вывод, что русские непобедимы, а потом обратить внимание на фразу «в критических ситуациях». Составитель «Большого словаря мата» филолог Алексей Плуцер-Сарно считает, что мат, впервые обнаруженный на берестяных грамотах, восходит к заговорам — таким образом в трудную минуту славяне обращались к магической силе. Но минута действительно должна быть трудной — за пустое дерганье магическая сила могла и наказать.
Игорь Зотов, филолог:
Обсценная лексика — пожалуй, единственная область языка, в которой одновременно присутствовали и доступность, и тайна. Недаром и в уголовном мире мат не был языком повседневности, а только ритуальным — хотя казалось бы… Я принимал некоторое (ничтожное :)) участие в составлении матерного словаря Плуцера-Сарно. И разумеется, сам матерился и матерюсь — но исключительно в минуты эмоционального взрыва, будь то запредельная радость или запредельное же горе. Поэтому в обыденной речи мат вызывает у меня даже не недоумение, а отвращение. Очень сожалею, что сегодня с доступностью мата, с его профанацией, из языка ушла тайна. И, как следствие, ушла она и из тех человеческих эмоций, которые сильнее всего языком передаются. В результате стали площе и язык, и эмоции. Очень обидно.
Если ругаться постоянно, мат девальвируется. Неудивительно, что сегодня обсценная лексика почти везде перестала быть табу и в связи с этим теряет свою энергетику. Юз Алешковский говорил: «Если бы кто-то сказал шепотом Брежневу: „Пошел на…“, у присутствующих лопнули бы барабанные перепонки». Сегодня такую силу слов и представить себе невозможно. Оттого мат вместо магического заговора, злого волшебства становится бытовым и используется в основном для того, чтобы что-то быстро обозначить. Как рассказывала мне одна девушка, «был жуткий рабочий день, куча дел, и все разговаривали исключительно матом. Вечером, когда все утихло, я взяла в руки калькулятор и блокнот и минут десять не могла вспомнить, как они по-настоящему называются».
Попрошу не выражаться при новобрачных
Есть анекдот про мальчика, с интересом наблюдающего за учителем (в другом варианте — священником), который чинит забор. Учитель спрашивает: «Ты, наверное, тоже хотел бы научиться чинить заборы?» «Нет, я хочу послушать, что вы скажете, когда попадете себе молотком по пальцу!»
К тем, кто, по мнению общественности, употреблять мат не должен, относят детей и женщин. Табу на нецензурные слова в детских устах может быть связано с теми же заговорами: силы оскорбительных заклинаний ребенку точно не подчинятся. И привычка некоторых матерей заставлять выругавшегося ребенка мыть рот с мылом связана не только с желанием наказать непослушное дитя, но и с подспудной мистической боязнью, что грязное и сильное слово хотя бы частичкой останется на детских губах.
С женщинами сложнее. Считается, что если ребенка услышанный мат «испортит», то женщине «оскорбит слух». Одна моя знакомая случайно услышала разговор мужа с друзьями-мужчинами — никто из них не знал, что она дома. «Они невероятно матерились, чуть ли не через слово! И когда я вошла и села с ними, они продолжали говорить на ту же тему, но мат как ластиком стерло. Я в шутку спросила: «Что же вы перестали ругаться?» и получила в ответ: «Ну ты же женщина!» Но, претендуя на мужские роли, принимая мужской тип поведения, женщины вбирают в свою речь и обсценную лексику.
Если вы используете мат, можно провести тройной эксперимент. Произнести перед зеркалом небольшую речь со своими любимыми словами и посмотреть. Записать ту же речь на диктофон и послушать. Спросить непредвзятых друзей разного пола, идет ли вам нецензурная лексика, и подумать. Похоже на то, как мы выбираем одежду? А это выбор одного из стилей общения — и он может, как и одежда, подходить вам или не подходить. И если совсем не подходит, остается называть калькулятор калькулятором.