Представь на миг, что это не с тобой: футболка (класть на полку не приучишь),
Щетина (Бармалей и зверобой, побрейся, до чего же ты колючий),
Гитара (а с гитарой он смешной, старается и шутит — я не Моцарт)…
Представь, что он сидит к тебе спиной.
И сколько ни смотри — не обернется.
Не спросит: «Гренки сделать или как? Сосиски, может?» — и не сварит кофе,
Не буркнет про соседа: «Блин, дурак, паркуется, как слон — а, в общем, по фиг».
Не обернется… обер…оба-два…его словечки. Просто так не вынуть.
Сидит спиной.
Слова, слова, слова.
Отдайте лица — ненавижу спины!
Слова, слова. Сплошное «парле ву». Слова — «люблю», «единственный» и «дорог».
Дельфиньи спины слов в туман плывут, и спины тополей уходят в морок,
И, Бога проклиная, тонет Ной: спина ковчега — просто старый ящик.
Все потому, что он сидит спиной.
Представила?
И представляй почаще.
Да, представляй, что это не с тобой: улыбка, голос, руки на баранке,
«Парламент», свитер серо-голубой, одеколон, дурашливое «данке».
Да, представляй, что вы — почти враги, и что пустое слово — плоть едина.
Слова, слова.
Ты молча береги.
А отвернется — гладь родную спину.