Одиноко брела старушкаЧерез двор, по дороге домой. А немного поодаль девчушкаИспугалась собаки хромой. Громко всхлипнула, задрожала;Куклу Машу прижав к груди, К своей матери подбежалаС криком: «Мамочка, защити!"Мама дочери улыбнулась, Приголубила, наклонясь. А старушка, вдруг пошатнуласьИ осела, за сердце держась. Не внезапность в том крике звонкомДовершила в груди надлом — Фраза, сказанная ребёнком, Ей напомнила о былом: Годы молодости беспечной, Он уверенность ей внушал;Говорил о любви сердечной, Но узнав про „живот“ — сбежал."Коль ему не нужна забота, То и мне,» — рассуждала мать. А внутри незаметный кто-тоО себе ей давал понять:"Это я, это твой ребёнок. Ты не видишь, но можешь узнать. Потерпи, наберусь силёнок, Чтобы вскоре тебя обнять. В эту трудную жизни минутуНи отца, ни себя не кори. Я тебе улыбаться будуНа кроватке в лучах зари. От тебя попрошу лишь ласки Пусть хоть изредка, перед сномПочитай мне из книжки сказки:"Теремок", или «Кошкин дом».Не заметишь, как возрастая, Я помощником стану тебе. Я любить тебя, дорогая, Буду в радости и в беде…"Только голос тот не желалаСлушать девушка: «Точка. Нет!"И решительно постучалаВ час назначенный в кабинет. Ей хотелось «освободиться"-Дан наркоз и подходит врач. Но внезапно, сквозь сон девицаУслыхала младенца плач. Что казалось совсем не важным, То стонало, кричало в груди:"Нет, не надо!.. Прошу!.. Мне страшно!.. Мама, мамочка, защити!.."В тот ненастный осенний вечерДома девушке не спалось: Больше детской не слышно речи, Что-то в сердце оборвалось. После… жизнь, словно третьего сорта. В одиночестве стала стареть. А не будь рокового аборта, Уж могла бы внучат иметь… Но сегодня, в одно мгновеньеВновь обрушилось словно громТо далёкое преступленье, Что скрывала в себе тайком. Сердобольный народ собрался: Валидол положили в рот;Парень вызвать врачей пытался, Набирая несложный код. Люди, медиков ожидая, Созерцали, не в силах уйти, Как несчастная, умирая, Повторяла: «Прости, прости…"Вдруг разгладились складки кожиИ покой на лице застыл. И сказал из толпы прохожий:"Видно Кто-то её простил…»