Он говорил, что любит многих женщин
И что не может ей принадлежать,
Что он свободен, слишком переменчив,
Не стоит ждать его и ревновать.

Она смотрела вдаль, не отвечала,
Лишь сигаретный дым клубил в окно,
И улыбалась, словно вспоминала,
Что где-то это видела в кино.

А он сказал: «Ты нравишься мне, детка!
Давай побудем вместе пару дней.
Ты, правда, не блондинка, а брюнетка,
И я люблю — немного похудей…»

Вздохнула, затушила сигарету,
К нему прижалась, нежно обняла,
В глаза взглянула, привыкая к цвету,
Добавив поцелуями тепла.

Он понял, что она не возражает:
«Наверно, много знала ты мужчин? -
Добавил, — Как твой запах возбуждает!
И гибкая ты, словно пластилин».

И, уходя, сказал: «Все было мило!
Пусть это будет только тэт-а-тэт!»
Предупредил, чтоб только не звонила:
«Я сам перезвоню тебе! Привет!»

Она кивнула и рукой смахнула
Пылинки незаметные с плеча,
Опять ему в глаза на миг взглянула,
И дверь закрыла с помощью ключа.

Он ей послал с десяток сообщений,
Она молчала день, и два, и три.
Он знал уже количество ступеней
В подъезде от крыльца и до двери.

Он дозвонился ей спустя неделю,
Спросил, срывая голос: «Где была?
Я в оправданья женские не верю!
Так как ты развлекалась без меня?»

Она не отвечая, отключилась,
Он приезжал, стучал и вновь звонил…
И как-то дверь в ночи ее открылась,
Где, как щенок, он жалобно скулил…

Она его на кухню пригласила,
И предложила: «Кофе или чай?»
А он сказал: «Ты сердце мне разбила!
Прошу, меня, ты больше не бросай!»

Вздохнула: «Не ходи без приглашенья!»
А он ответил: «Будь моей женой!»
Она сказала: «Это заблужденье,
Люблю свободу, хорошо одной…»

Он закурил дрожащими руками,
И холодом сковало все внутри,
И скулы заходили желваками,
И в сердце будто вставили штыри.

Сказала: «Жизнь менять не собираюсь.
Что ничего тебе я не должна,
И, что на шею, вроде, не бросаюсь,
И, что привыкла быть уже одна…»

А он молчал… А что он мог ответить?
Ему никто отпора не давал!
Еще такую женщину — не встретить,
Которая сразила наповал…