Моя светлая радость! Моё сокровенное навсегда!
Как ты там — далеко, давно, на другой стороне Земли?
От тебя и к тебе — все мои поезда,
О тебе и тобой — все мои корабли.
У меня крадёт дыханье цыганка-степь,
Голубые астры звёзд мне рисуют сон.
У тебя же — дождь, и утро (и смята постель),
И Святая Елена, замкнувшая горизонт:
Всё тепло и тихо, как свет восковой свечи,
Безмятежно, ясно и в явь — как твои глаза…
От чего и зачем мой бег, отчего у меня сто тысяч причин,
Чтобы вновь и вновь уходить, ускользать — назад?
Моя радость! Моё отчаянное никогда!
Знаю, ждёшь меня всей памятью, всем временем ждёшь — но Детскими, призрачными голосами говорят, поют со мной поезда
И полынный, сухой ветер всё бьётся в моё окно.
И когда имя твоё, как жемчужину, перекатываю во рту,
Полынная, злая горечь прокрадывается под язык,
И во чреве железной птицы, режущей синюю, синюю высоту,
Я — лишь слепок отчаяния, запечатлённый крик.
Но стоит тебе прикоснуться к моей руке, замыкая цепь
Молчания, и — призраки-поезда,
Останавливаются, и отступает степь,
И тает над горизонтом полынь-звезда…