В наушниках тихо играет блюз, про то, что «сегодня» кипит ключом…
ты знаешь, я просто тебя люблю, ни грамма не думая ни о чем;
какая мне разница, где и с кем проводишь ты ночи свои и дни,
меня перемкнуло на сотне клемм и закоротило тобой одним,
потом разметало по всем мирам, в которых витала твоя душа
— и вновь возвратило к тебе, как в храм, безумные мысли легко смешав
с запутанной памятью сотен лет, немыслимой мудростью древних дней…
мой ласковый… ясный и чистый свет, мой мир согревающий все нежней…
вот — столько бы выплеснуть, а слова — они замирают у самых губ,
их только-то высказаться едва хватает, и веришь ли — не могу…
но — лягу, как ладан, тебе в ладонь, просыплешь в курильницу — задымлюсь,
стекая стихами на твой огонь.

…в наушниках тихо играет блюз…

Она кружит голову, как наркотик, она легендарнее, чем женьшень. Она проникает в тебя, как дротик в любезно подставленную мишень. Смеясь, обнимает всего словами — нежнее, теплее и крепче рук. И ты, не подумав, что будет с вами, доверчиво слушаешь каждый звук. Изысканным ядом плеснет по нервам — и кровь разжижается, как вода: ты был у нее далеко не первым — и не был единственным никогда.

Ты замкнут на ней, ты идешь по кругу, и стал уязвимее и слабей. А если попросишь совет у друга — то тот усмехнется в ответ: «Убей и выкорчуй с корнем свою заразу! Зачем тебе эта сплошная ложь?..»
Кивнешь, что-то скажешь — пустую фразу…

…Ну как половину себя убьешь?!

Та женщина, которая ушла,
Не будет беспокоить вас звонками
И баловать в субботу пирожками,
Рассказывать, что ночью не спала…
Ей будет абсолютно всё равно,
Что ни одной с рыбалки смс-ки…
Что удочки стары, порвались лески,
А рыбы в речке спрятались на дно…

Та женщина, которая ушла,
Не будет вспоминать объятья ваши
И станет на одну потерю старше,
Но у неё, как прежде, два крыла…
Ручьём не льются слёзы по щекам
… показать весь текст …