— Жуля! Жуляаа! — кричит на всю улицу довольно еще молодая и вполне симпОтичная дамочка и, цокая высокими каблуками, скрывается за углом.
Бабушки, конечно, а как же без них, незамедлительно посылают, давно уже рвавшиеся наружу, комментарии в вечерний воздух опостылевшего двора:
— Опять эта дура будет три часа орать на весь район. Господи, ну задавил бы кто эту доходягу… собаку в смысле. Га-га-га!
Но оставим этих недоброжелательных бабушек, как им и полагается, на лавочке, в смеющемся виде, и рассмотрим ситуацию внимательно.
Жюля, мельчайшее создание собачьего мира, его хилый, борзый и отнюдь недешевый представитель, семеня ножками-спичками, мелкокалиберным трассирующим патроном, пущенным однажды шутницей-природой, летит в неизвестном направлении, мимо злорадных бабушек, крутящихся качелей-убийц и прочих неприятностей этого большого и коварного мира в манящую неизвестность чужих дворов. Что ей надо в этой самой неизвестности ей и самой неизвестно, как, зачастую и всем нам. Но — огонь в глазах, энерджайзер глубоко в попе, и все пофиг, пусть хозяйка изойдет пеной, будет знать, как все время на руках меня таскать — думает Жюля, задними ножками догоняя передние, а передними убегая от задних…
Хозяйка Жюли тоже что-то думает о свободе, но как-то нехотя, и, как обещали местные бабушки («а где они не местные?» скажет даже параноик, и будет прав) — уже третий час бегает по району, срывающимся голосом призывая свое чадо вернуться в семью. И вот что интересно ?! — она прекрасно помнит, где находилась собачка в прошлые разы. Она прекрасно знает, что пока идут эти хаотические поиски на длинных каблуках — Жюля тем временем во дворе дома номер 12 доедает очередную собачью какашку, оставленную какой-нибудь иной Жюлей, так сказать предыдущей, т. е. точно так же потерявшейся на день, а может даже всего лишь на час, раньше. И Жюля отлично понимает, что у нее есть всего три часа, и что скоро ее… скорее всего найдут, и чтоб нашли — место дислокации лучше уж не менять, ато будет, как один раз было, когда она убежала совсем уж далеко — все какашки доедены — высший знак протеста против собственнических амбиций хозяйки, а хозяйки нет и нет, пять часов прошло, ужас… И хозяйка знает, что Жюлю она по-любому найдет, что уйдет на это опять три часа, и что найдет ее она вооон за тем мусорным баком,. но, каждый раз надеясь найти собачку где-нибудь в новом месте, она повторяет все ту же ошибку, в угоду Жюле, бабушкам, и… я вот задумался, что, наверное, и себе. И вот странная мысль, хотелось бы вам спросить, а мне хотелось бы не ответить — «Почему она это делает? Почему не находит сразу? Ведь она, очень может быть, вовсе не глупа?!!»… И думается мне, что в Жюле она, каким-то непостижимым образом видит самое себя, и, возможно, сама того не сознавая, через Жюлины регулярные забеги, реализовывает свои собственные желания. А?